– Не стоит спешить, дорогая, – быстро сказал он и заметил, что доктор Фогель одобрительно закивал как суфлер из своей будки. – Я получил несколько предложений, но это все весьма посредственные роли, к сожалению. Последняя из них – роль надменного английского лорда, у которого молодая, красивая жена. Они попадают в руки Эрола Флинна в роли пирата, и он влюбляется в мою жену. Меня убивают на дуэли, а красавица, естественно, достается Эролу. Я сейчас обдумываю это предложение.
– Надеюсь, ты шутишь.
– Нет, вполне серьезно. Это самое лучшее, что Аарон мог для меня найти, так что можешь себе представить, каковы остальные предложения. У меня будет несколько неплохих сцен, где я буду изображать высокомерного аристократа, а ты же знаешь, что мне всегда удаются роли щеголей.
Он вынул воображаемую табакерку из рукава, взял щепотку табака, изобразил, что подносит к глазам монокль, и окинул доктора Фогеля презрительным взглядом. Фелисия зааплодировала.
– Эрол будет, конечно, бегать голым по пояс, и ему достанется весь хороший текст, – сказал Вейн. – Однако нищие не могут быть слишком разборчивыми.
– Но мы же не нищие, дорогой?
– Почти нищие. После того… что случилось в Сан-Франциско, Марти Куик упорхнул той же ночью – улетел в Нью-Йорк ставить свое очередное шоу с титьками и задницами, излечившись на время от своей фатальной страсти к классическому театру – оставив нас, любовь моя, по уши в долгах. Нет, моя дорогая, деньги нам очень нужны, и если я должен сыграть плохого парня в пиратской мелодраме, так тому и быть.
– Бедный мой Робби. – Она похлопала его по руке. – А как твоя нога? Что там было?
– Ничего страшного. Растяжение. Я уже почти не хромаю. Слава Богу, что это был не перелом.
Она опять похлопала его по руке.
– Я так и не знаю, что на меня тогда нашло. Это выражение на твоем лице! А потом, когда ты сорвался и упал – я подумала, мой Бог, Робби не может упасть…
Он поднял бровь.
– Я не упал.
– Ну, конечно, упал.
– Лисия, разве ты не поняла? Я разжал руки! Это был единственный способ заставить их опустить этот чертов занавес. Я подумал, что ситуацию уже ничем не поправишь, остается только устроить несчастный случай. Поэтому я разжал руки и полетел вниз.
Фелисия сняла шляпу, наклонилась и, обняв Вейна, поцеловала его.
– Милый Робби! А я думала, что ты так рассердился на меня, что потерял равновесие.
– Ну я действительно сердился на тебя, Лисия. Если хочешь знать, был просто вне себя от гнева.
