Рустам не видел реакции своих друзей, он не отрываясь смотрел на эльфа, изучая правильные черты лица, плотно сжатые, тонкие, почти бесцветные губы и со спокойствием смотревшие на него зеленые глаза, на самом дне которых плескалась упрямая дерзость. Неторопливым, тщательно выверенным движением унтер-офицер протянул выданные ему в штабе бумаги. Рустам разложил их перед собой на столе и, бросив короткий взгляд в сторону Гарта, углубился в документы, словно надеясь отыскать в них решение мучивших его вопросов.
В комнате повисла наполненная угрозой и презрением напряженная тишина. Рустам неторопливо изучил бумаги, лихорадочно размышляя при этом, что делать и как ко всему этому отнестись.
Почему вы здесь, унтер? — прервал он наконец молчание.
Золото, господин капитан, — лаконично ответил эльф.
Золото — это, конечно, веская причина, — согласился Рустам. — Но достаточно ли веская? Ведь вам придется убивать своих.
Эльф слегка изогнул красиво очерченную бровь и привычно ответил:
— Я наемник, господин капитан. Свои для меня те, кто платит. Я заключил договор. И до конца этой войны, чем бы она ни кончилась, я дерусь в глинглокской армии. Мне заплатили вперед за три месяца, и это значит, что я в деле. А в кого мне придется стрелять, всего лишь вопрос денег, а не расовой принадлежности.
Вы понимаете мои сомнения? — спросил Рустам. — Как я могу быть уверен, что мой унтер будет стрелять не в меня, а в своих сородичей?
Они мне не сородичи, господин капитан. — В голосе унтера проскользнуло раздражение. — Я родился на юге, а детство и юность провел в разъездах по множеству стран. Если бы воевали с моим родным королевством, что вряд ли, так как у нас нет общей границы, то я, возможно, и не встал бы в ваши ряды. Но ведь это не так. Ваш враг — герцог Аркский. А он для меня чужой.
Рустам задумчиво прикусил губу. Слова Фламенеля прозвучали искренне. Но искренности мало, когда перед тобой эльф.
— Посмотрите на этих офицеров, унтер. — Рустам обвел рукой настороженно слушавших их диалог друзей. — Им тоже платят, но дело-то не в этом. Даже если бы им не платили ни гроша, они все равно были бы здесь и дрались бы точно так же. И поэтому я им верю, верю безоговорочно. Чего не могу сказать о вас. Я готов допустить, что вам все равно, с кем драться, были бы деньги. Но где гарантии, что вам не предложат больше и вы не переметнетесь на сторону врага в самый неподходящий для нас момент?
Фламенель глубоко вздохнул и терпеливо пояснил:
