Священники в нерешительности замерли, тогда капрал вытащил боевой топор и угрожающе крутанул его в руке, в опасной близости от потрепанного монашеского капюшона. Старый священник испуганно вздрогнул и сделал движение вперед, словно стараясь прикрыть своего молодого собрата. Но тот остановил его, успокаивающе подняв руку:
— Не надо, лан Литард. Мы среди своих.
Горделиво выпрямившись, священник откинул
капюшон на спину. Перед уланами предстало точеное, изящное лицо с лучистыми синими глазами. Священник тряхнул головой, и на плечи упали длинные волнистые волосы, черные как вороньи перья.
— Баба!.. — ахнул кто-то из улан.
Надо же, баба. Точно, баба! — загомонили остальные.
Цыц! — одернул солдат капрал. Он был удивлен не меньше их, но виду не подал: — Вы что, оглоеды, бабу никогда не видели?
Уланы пристыжено замолчали. Сержант подошел к девушке в монашеском обличье вплотную и, смерив ее взглядом, задумчиво произнес:
— Где-то я тебя видел… Кто такая?
Девушка молча вытащила из-под рясы висевший на крепкой цепочке золотой перстень с выгравированным на нем гербом. Глаза сержанта расширились, в них что-то промелькнуло, он сделал шаг назад и почтительно поклонился:
— Ваша милость.
Уланы удивленно застыли, не понимая, что происходит, капрал на всякий случай поудобнее перехватил топор.
Ты знаешь, кто я? — спросила девушка.
Я имел честь знать вашего отца, ваша милость, и мне случалось видеть подле него вас. Надеюсь, барон здоров?
Лицо девушки потемнело от нахлынувших воспоминаний, четко очерченные губы дрогнули:
Барон Гросбери погиб, вместе с ним погибли все мои братья… — Голос ее сорвался, но она сумела себя пересилить и обратилась к сержанту: — Мы можем проехать в Лондейл?
Как будет угодно вашей милости. — Помрачневший сержант снова поклонился и приказал своим людям: — Лошадей госпоже баронессе и ее спутнику. Капрал, выделите двух людей для сопровождения баронессы Гросбери в город…
Сменив часовых на сторожевой вышке, капрал подошел к сержанту, задумчиво смотревшему в сторону Лондейла, где еще не улеглась пыль, взбитая в воздух уланскими лошадьми, и с тревогой произнес:
— Вот и Гросбери больше нет, хозяйничают гады перворожденные, как на своей земле. Что же с нами-то будет, господин сержант?
Сержант немного помолчал, затем недобро усмехнулся и ответил:
Ты что, не слышал нашего короля, капрал? Не думай о том, что будет с нами, наша работа думать о том, что мы должны сделать с ними.
Туже! Еще туже! Да, вот так, теперь посильней затяните узел, и перевязка закончена, ваше сиятельство.
