– Но вы же понимаете, Антонио, в каком состоянии находился полковник Остин, представив свои жалобы совету в июле и не получив никакого ответа до октября, несмотря на настойчивые напоминания. Ваша встреча в ноябре удовлетворила его нетерпение… вы должны были отметить, что он был доволен результатами вашей беседы.
– Да, конечно, Девон. Но, боюсь, я был не в том положении, чтобы оспорить решение действующего президента Мексики, не зная всей подоплеки этого дела.
– Но теперь, Антонио, теперь-то вы знаете все…
– Не совсем, Девон. Я еще не имел возможности ознакомиться с официальными отчетами по делу полковника Остина…
– …и его заключения под стражу при весьма странных обстоятельствах, сэр. Из достоверных источников мне стало известно, что полковника Остина держат в тесной камере в донжоне бывшего дома инквизиции. Ему не разрешают ни с кем видеться, читать и писать. Надеюсь, вы согласитесь со мной, Антонио, что это недопустимое обращение с человеком, чья преданность мексиканскому правительству до этого сомнительного инцидента никогда не подвергалась сомнению. В англо-американской колонии его часто критиковали за девиз, который вам, разумеется, знаком: «Верность Мексике и противодействие крайним мерам». Эти новые обвинения выглядят по меньшей мере странно по отношению к человеку, всегда считавшемуся «чересчур мексиканцем в пристрастиях».
– Прошу вас, друг мой, достаточно. Я не могу вам сейчас ничего сказать. Я не знаю о ходе этого дела. – Заметив вспышку гнева, промелькнувшую на лице Девона при этих словах, Санта-Анна продолжил умиротворяющим тоном: – Но раз в деле полковника Остина выявились такие серьезные противоречия, я постараюсь сделать так, чтобы оно разрешилось к нашему обоюдному удовлетворению. Вам необходимо запастись терпением, друг мой. Вам придется задержаться в Манга-де-Клаво на несколько дней… может, дольше, чтобы я мог отправить в Мехико депешу и дождаться ответа. Надеюсь, эта задержка не доставит вам неудобств, Девон?
Не будучи уверен в том, что облегчение, которое он почувствовал при этих словах, было связано исключительно с обещанием Санта-Анны уделить внимание его просьбе, а не с тем, что его пребывание в Манга-де-Клаво растянется по объективной причине, Девон спокойно ответил:
– Я хочу, чтобы полковника Остина освободили и он мог вернуться в Техас, Антонио. Я не считаю неудобством время, потраченное на поиски справедливости.
– Хорошо сказано, Девон. – Поднявшись со стула, Санта-Анна обошел вокруг стола и встал перед гостем. Дружески похлопав Девона по плечу, он весело проговорил: – А теперь, если вы дадите мне возможность заняться составлением депеши, она будет готова к утру. – Темные глаза президента выражали искреннее участие, когда он тихо продолжил: – Я тоже заинтересован в том, чтобы справедливость восторжествовала.
