Под вечер они добрались до перекрестка — тут в старой ивовой роще расходились две дороги, окаймленные рядами серебристых берез. Дорога в Паланку вела прямо вперед между стройными стволами, но Марко остановил повозку, и через несколько минут они увидели, что между ивами к ним неторопливо идут четыре человека. Все так же неторопливо эти четверо пересекли полосу травы у обочины, здороваясь на ходу. У них был скучающий вид, словно им давно надоело ждать, но Корнуэлл глядел на них, гордясь точностью, с какой все было рассчитано: эти люди были здесь, как требовали правила предосторожности, в назначенный день и час, в нужном числе — Юрица, Митя и два Митиных казаха. Хотя до места переправы еще далеко, они здесь — первое звено в цепи, которая приведет их на южный берег, на Плаву Гору (откуда враг, конечно, уже ушел), и дальше, к связным отряда, с которыми они отправятся в долгий, но безопасный путь к подножью голубых гор, где будут ждать Шарп-Карсуэлл и самолет. Он даже задохнулся от радостного облегчения, глядя, как эти четверо идут к ним, каждым своим шагом скрепляя бесценные звенья цепи: улыбающийся во весь рот Юрица, в шапке со звездой, лихо нахлобученной на крутую волну кудрей, шагающий широко, по-крестьянски, так что полы его куртки подпрыгивают и хлопают, Митя, серьезный и сдержанный, Митины казахи — храня обычное молчание.
Андраши приподнялся и сел на соломе. Руперт объяснил:
— Это наш командир… здесь, на северном берегу. И Дмитрий Малиновский с двумя своими солдатами.
— Как? Русский?
— Вот именно! — Он отвечал небрежно, согретый удивительным ощущением счастья. Ему хотелось спрыгнуть с повозки и перецеловать их всех. Он не спускал с них радостных глаз.
— Но каким образом? Ведь они же сюда еще не пришли?
Он ответил, не думая:
— Нет, конечно. Он сбежал из нацистской рабочей команды.
— Значит, русский белый эмигрант?
— Да нет же. Настоящий русский. Военнопленный. Из нацистского лагеря смерти.
Он встретил недоуменный взгляд Андраши, увидел, как позади Андраши худые щеки Тома дергаются в насмешливой улыбке, и сердито соскочил на землю.
Они переночевали в крестьянской усадьбе на теплом сеновале, сытно поужинав копченой свининой, а утром отправились дальше пешком. Юрица вел их по узеньким тропкам напрямик через бесконечные кукурузные поля, все в молодых побегах, и к вечеру они вышли еще к одной укромной усадьбе.
— Нет, я, право, не поверил бы, — заметил Андраши, — что эти люди способны все организовать.
