Скорее кончай это перечисление, скорее кончай — унылые мили, бесплодные месяцы. «Позвольте заметить, — сказал Уильямс в самом начале, — что те, кто бежал из плена даже самым достойным образом, всегда испытывают чувство вины и стыда. Без всяких на то оснований, разумеется, но тем не менее это так. Смотрите на вещи проще». Но он не мог смотреть на вещи проще. Его терзало чудовищное нетерпение. А Уильямс не мог ничего ему предложить. «Вам приказано находиться тут, и все». Он чувствовал, что начинает сходить с ума: бесполезные дни, бессмысленно уходящее время. Война шла четвертый год, а он еще ничего не сделал.
Далеко отсюда, на базе, эти преданные своему делу люди (он же не мог считать их другими, ведь верно?) наконец обнаружили, в чем заключается его особая ценность. Задание в Венгрии. На его полную ответственность. Ни о чем подобном он даже не мечтал. Уильямс не тратил лишних слов — и не удивительно: к этому времени они уже неделями не разговаривали друг с другом. «Вы получите собственную связь. Вам высылают радиста. Мне приказано сообщить вам, что вы обязаны любой ценой установить контакт с этим Андраши и вывезти его из Венгрии. Они очень в нем заинтересованы. Важная персона, по-видимому».
«Да».
«В общем, обычное задание».
Может быть, и обычное для Уильямса, кадрового офицера из стрелковой бригады, чье место в жизни никто никогда не поставит под сомнение — и уж, во всяком случае, не он сам.
«Но придется немного подождать. Это вам не повредит. До конца еще далеко, можете не тревожиться. Приналягте пока на язык».
Язык он уже знал. «Здесь я бесполезен. Мне хотелось бы начать как можно скорее».
Уильямс смерил его ироническим взглядом:
«На войне ничто не обходится так дорого, как честолюбие».
После этого они с Уильямсом уже ни о чем не разговаривали.
Наконец поздней осенью они отправились в путь: они с Блейденом, эскорт из шести человек и комиссар, которого звали Марко, — малосимпатичный политработник, хромой, с болезненным, изможденным лицом. Ну, он поставит этого Марко на место. Так он думал вначале, но у него ничего не вышло.
«Через сколько дней мы доберемся до реки, как вы считаете?»
«До Дуная? Бог знает. Это зависит от многого».
«От чего именно?»
Они огрызались, прощупывая друг друга.
«Как от чего? От ситуации».
«Но мне казалось, что путь к Плаве Горе свободен. Ведь так сказал вчера майор Уильямс?»
«Разве? Возможно, он и был свободен — вчера».
«И это все, на что вы способны?»
