И зачем только Эдвард приехал в Бат?
И все же больше всего на свете ей хотелось сейчас танцевать с ним, чтобы снова ощутить волшебство его прикосновений, – и целовать его.
– Джулия! – строго позвал ее голос. Она не слышала.
Смех Эдварда, донесшийся до нее, опять обдал ее горячей волной.
– Посмотри на меня! – шепнула она, и от веера, прижатого почти вплотную к губам, к ней вернулся слабый аромат чая. Эдвард, казалось, услышал ее, потому что в ту же секунду его взгляд начал блуждать по зале и перебегал с одного лица на другое, пока не отыскал Джулию. Отыскав, он выпрямился и тотчас словно бы оказался ближе к ней; серые глаза пронзили ее желанием и мольбой.
Она немного приоткрыла лицо, и кружевной край веера скользнул по ее губам. Эдвард улыбнулся ей в ответ. Гул в голове у Джулии усилился, в нем слышался вчерашний шепот Эдварда: «Джулия, я люблю тебя». Шепот любимого. Руки любимого. Внутри у нее все напряглось, голова закружилась, и сердце затрепетало пойманной птицей. Она захлопнула веер и опустила руку. Пусть он увидит ее всю, в бальном платье из розового шелка и легкого летящего тюля, с высоко перехваченной талией и низким декольте; пусть увидит, как вздымается от волнения ее грудь.
Он увидел. Она поняла это по тому, как потемнел вдруг его взгляд.
– Джулия! – послышался совсем рядом недовольный голос. – Джулия, вот лорд Питер, твой кавалер на следующий танец. Но ты, кажется, опять витаешь в облаках? Дитя мое, спустись-ка на землю, иначе его милость подумает о тебе Бог знает что! – Лорд Делабоул рассмеялся деланным смехом. – Ну же, где твой книксен?
Невозможно было отгораживаться далее от этого настойчивого голоса. Джулия со вздохом обернулась к отцу и к лорду Питеру. Но мысли ее в эту минуту были так переполнены Эдвардом, что она лишь скользнула по сыну маркиза равнодушным взглядом и весьма сдержанно протянула ему руку.
– Добрый вечер, сэр Питер, – машинально произнесла она. Оказывается, лорд Питер уже вернулся в Бат, а она этого даже не заметила. – Надеюсь, вы простите мою рассеянность?
Тут случилось нечто непредвиденное. Когда она присела перед ним, сэр Питер поднес ее руку к губам и поцеловал с неожиданной пылкостью.
Джулия не верила своим глазам! Наверняка скоро вся зала начнет обсуждать этот страстный поцелуй. Прежде он не позволял себе ничего подобного, все его поцелуи были обычными проявлениями любезности. Джулия не знала, радоваться ей или досадовать. С чего это он вдруг так осмелел? Неужто наконец решился сделать предложение? Теперь, когда она уже не хочет этого предложения, но все так же отчаянно ждет его, невзирая на поспешные заверения Эдварда?
