Лорд Делабоул с шумом выдохнул воздух. Стараясь не встречаться глазами с преданным лакеем, которому не платил уже более шести месяцев, он терпеливо ждал, пока с него будет снято все, от шейного платка до корсета.
Хотелось поскорее уснуть, чтобы избавиться от проклятой тяжести в желудке. Лучше всего было бы увидеть во сне жену – еще раз, хотя и не наяву, подержать ее в объятьях… Да, забыть о том дорожном происшествии, из-за которого он лишился другой Оливии, и о шторме, унесшем жизни обоих его сыновей… Лорд Делабоул ненавидел море и полагал, что все его соотечественники чувствуют в душе то же самое, потому что из-за него они испокон веку заперты на своем острове, как овцы в загоне. В самом деле, ни один англичанин не может попасть во Францию, покуда его всего не вывернет наизнанку на какой-нибудь жалкой посудине, плывущей в порт Кале.
Боже, какая каша в голове!.. Мысли виконта беспорядочно перепрыгивали с одного на другое. Конечно, эта мадера, привезенная из самой Индии, чертовски хороша, но зачем было пить ее так много? Последнюю бутылку он, кажется, прикончил в одиночку. Сколько же он сегодня проиграл?.. Он сел на кровать, чтобы лакей мог снять с него чулки. Помнится, он писал какие-то долговые расписки, но сколько и на какие суммы? И значит ли это, что он разорен?
Нет, разумеется, нет. Ведь изумруд еще находится у Джулии, и, стало быть, еще есть надежда.
Едва голова лорда Делабоула коснулась подушки, его сознание начало рассеиваться. Прижав вторую подушку к себе, он вообразил, что ласкает грудь Оливии, и на мгновение в нем шевельнулось желание. Завтра надо будет наведаться к любовнице, подумал он. Никудышная бабенка, но умеет ублажить мужчину и не слишком много берет. Господь свидетель, кроме денег, он мало что может теперь предложить женщине… Нет, лучше спать, спать.
Незаметно лорд Делабоул погрузился в тяжелую дремоту. Ему мерещились море и волны, которые то накрывали его, то снова выталкивали на поверхность. Мечась по постели, он то и дело просыпался, но снова и снова проваливался в тот же кошмар. Когда наконец наваждение отступило и он уснул по-настоящему, ему приснилась Оливия: она звала его на помощь. Потом он увидел сыновей, и они тоже звали его и умоляли спасти. Но он не мог. Он никого не мог спасти, потому что волна накрыла его самого с головой. Он тонул, и отвратительно-соленая морская вода уже заполнила его легкие…
Он проснулся, как от удушья, и еще некоторое время отчаянно хватал воздух ртом. Что это, кажется, он тонул? Нет, это был сон. Слава Богу, что только сон…
