Потянув за поводок, я сообщила развалившемуся на коврике бульдогу:
— Шель, лежебока, соизволь пройти еще немного, будь так любезна.
Собака лениво приоткрыла один глаз, затем с видом величайшего одолжения медленно поднялась и двинулась следом.
Тут дон Андони впервые обратил внимание на мое сопровождение.
— Деточка, это ваша зверушка? Если хотите, можете отдать на кухню, там о ней позаботятся. Накормят, погуляют, спать положат.
Я машинально покрепче вцепилась в поводок и отрицательно помотала головой, полная решимости никуда от себя не отпускать с таким трудом обретенного зверя.
— Нет, спасибо. Думаю, после моего рассказа вы со мной согласитесь.
— Ну нет так нет, — не стал спорить хозяин, и мы продолжили путь, который, к моему удивлению, вел вниз.
Не сдержавшись, я спросила Мигеля:
— А куда мы направляемся? В филиал местных катакомб?
В ответ я увидела непонимающий взгляд, но через мгновение он стал более осмысленным.
— Забыл, ты ведь ничего не знаешь, — хмыкнул молодой мафиози. — Дело в том, что поверхность нашего единственного материка не очень-то велика, поэтому земля у нас жутко дорогая, и соответственно основная масса коренного населения обитает в подземных жилищах, расположенных непосредственно под своими собственными заведениями. Если вдуматься, это весьма удобно и рационально.
— Все может быть, — согласилась я, борясь с приступом клаустрофобии.
Ну нет на Рэнде помещений ниже уровня земли. Точнее, может, и есть, конечно, но мне там бывать не доводилось.
Пока я обдумывала, не заорать ли дурным голосом, мы пришли в роскошно обставленный кабинет главы клана Сан-Пьере.
Усадив меня на диван, дон Андони распорядился подать кофе для нас и мясо с водой для бульдога, который отозвался на эти слова голодно-довольным ворчанием.
Через некоторое время все принесли, я откомандировала собаку в угол — есть и спать, а сама приступила к обстоятельному рассказу о том, как связано появление на Аркадии бульдога по имени Шель Стайлс Сван с общей неразберихой, наступившей на планете после смерти Марандо д'Хура. Дон слушал меня с неослабевающим вниманием, и даже Мигель, получавший информацию по второму разу, сосредоточенно мне внимал, а не ерзал от плохо скрываемой скуки.
Когда поток моего красноречия иссяк, хозяин встал и задумчиво констатировал:
— Да, сынок, ты прав, похоже, у нас тоже проблемы, — затем, пожевав губами, добавил: — Буду банален — как известно, утро вечера мудренее. Идите, дети, спать. Сеньорита, Мигель вас проводит.
