Окончательно стемнело.
Людей на улицах, машин, света в окнах так и не появилось.
Истошно завывал ветер, мелкий колючий снег срывался с верхушек сугробов, словно пена с морских волн, и залеплял глаза, ветер лез за шиворот. Было мерзко, холодно и слишком жутко.
Он сел в машину, габариты так и оставались включенными.
"Море, — вспомнил он, — у меня еще осталось море, я поеду к нему. Оно и я… И нам никто больше не нужен. Не нужно ничьей любви!"
Он улыбнулся, радуясь принятому решению, и поехал из города. Шоссе должно было вывести его на загородную магистраль, а там 15 часов по скользкой дороге и он у моря… Город не заканчивался. Бесконечные вереницы домов тянулись и тянулись по обеим сторонам дороги. Город не заканчивался. Он стал всматриваться в названии улиц… Здесь он уже был! Он ездит по кругу!!!
Зазвонил телефон. Он быстро достал его из кармана.
— Алло! Это ты? Что происходит?
— Ты больше никогда не увидишь солнца, а про море просто забудь. Ты навсегда заключен в этом городе без людей, ты заключен в эту зиму, в эту бесконечную череду ночи и сумерек! Тебе не выбраться! Ты уже мертв!
И смех, громкий скрипучий смех…
Он выключил телефон.
"Что же делать? Неужели это действительно так???"
Уже рассвело и снова темнело. Ему захотелось есть. Впереди он увидел горящую вывеску бара. Он поставил машину у обочины и вошел в бар. В баре были люди. Некоторые сидели за столиками, некоторые стояли у стойки с кружками пива, в центре бара кто-то даже танцевал. Но было тихо. Не было музыки, люди не произносили ни слова, они просто шевелили губами. Было очень тихо.
Он повесил куртку в гардероб. Может он оглох? Он хлопнул в ладоши. Получилось громко. Охранник, стоявший у входа, вздрогнул и стал оглядываться по сторонам. Его охранник не видел. Его никто не видел.
Он сел у стойки, и взял с нее кружку пива. Никто его не видел. Пиво в пустом желудке напомнило ему, зачем он пришел. Он поймал официантку за руку. Та шарахнулась и с ужасом уставилась на него.
— Принесите мне яичницу, пожалуйста, и два хлеба!
Официантка, глядя на него широко открытыми от ужаса глазами, молча кивнула и убежала на кухню.
Он повернулся лицом к танцующим. Сидеть в баре, где тебя никто не видит, где ты не слышишь чужие голоса, где даже музыки не слышно, хотя музыканты на небольшой сцене старательно щипали струны электрогитар и что-то пели в микрофон, было не просто странно. От этого просто мороз по коже. Это было слишком жутко.
В центре бара танцевали. Немного, человек десять. Одна девушка повернулась и посмотрела на него. Он не ошибся, она смотрела именно на него, ему в глаза. Она посмотрела и улыбнулась ему. Улыбнулась! Именно ему! "Она же видит меня!" — подумал он.
