Но куда девать его? На живодерню? Жалко… Щенка продали.
Так началось его путешествие по разным хозяевам, путешествие, полное бесконечных мытарств и унижений.
Частая смена владельцев — и для нормального, здорового животного одно из самых больших зол, как правило дурно отражающееся на всем развитии организма, калечащее психику. Что же можно сказать о забитом, несчастном, больном существе, для которого и в обычных условиях жизнь — нелегкое бремя? Лучше, может быть, действительно было сразу кончить с ним, «усыпив», как предлагал сердобольный доктор: всего дела — один укол… Вышло иначе.
Новый хозяин был неплохой человек. Садовод-мичуринец, уже в преклонных годах, он радел о своих яблочках, полакомиться которыми были не прочь соседские ребятишки, и в этих соображениях приобрел щенка, прельстившись его дешевизной. Условия жизни здесь были вполне сносными: большой двор и сад, по которым пес мог бегать без помех круглые сутки, домик-на окраине, где нет уличного шума, и, возможно, если бы дать время, бедняга в значительной степени вернул бы себе утраченные качества здоровой собаки. Он начал вновь расти, постепенно побеждая свой недуг.
Но беда была в том, что садовод хотел как можно скорее сделать из него «настоящего» сторожа. Не желая ждать, когда тот войдет в силу, окрепнет, достигнет нужного возраста, хозяин сада вскоре посадил щенка на цепь, привязанную к длинной проволоке, натянутой вдоль забора, и этим погубил все.
Шум катящегося ролика над головой, напоминая отдаленную грозу и все, что было связано с нею, приводил несчастного пса в такой ужас, что он начинал метаться на блоке, не помня себя, до тех пор, пока не падал в изнеможении наземь. После этого он заползал в дыру под крыльцом, и уже ничем нельзя было его вызвать оттуда.
Его продали снова.
Худшее пришло со следующим хозяином.
Этот был барышник, во всем видевший только корысть, только средство нажиться. Он и в собаке искал лишь возможность для обогащения. Что для него собака? Вещь, которую можно выгодно купить-продать. С таким намерением он взял ее.
С этого времени жизнь собаки стала адом.
Очередной владелец решил учить ее по-своему: битьем. К этому средству, следует заметить, нередко, увы, прибегают и хорошие люди, забывая, что еще никогда палка не послужила доброму делу… С утра до ночи теперь на щенка сыпались удары плетью, бранные слова; он получал пинки, от которых потом у него долго ныло в животе, нередко оставался голодным, ибо барышник всегда считает, что кормить собаку досыта не к чему, и держит ее впроголодь.
