— Здесь Твоя дочь из далекого… — Телук помедлила, — …далекого мира. Услышь ее имя.
Рурик положила мне руку на спину и слегка подтолкнула меня вперед. Телук наклонилась, окунула в колодец руку и снова вынула ее. С нее капал светлый огонь. Мокрыми пальцами она прикоснулась к моему лбу и обоим глазам. И я тут же почувствовала через кончики пальцев ее сердцебиение и непохожесть ее рук на наши.
— Теперь Богиня знает тебя, — сказала она. — Линн де Лайл Кристи.
— Я подтверждаю это, — сказала Рурик.
— Я также, — неохотно сказал Фалкир.
Снаружи, во дворе, я все еще стояла, затаив дыхание и в полном смущении.
— Если я вам понадоблюсь, т'ан, хранитель колодца будет знать, где я, — смущенно сказала мне Телук. Она взяла руку Рурик, потом поспешила закрыть за нами железные ворота.
— Вы думаете, что это имеет практическое значение? — с вызовом спросил Фалкир Рурик.
— Важно лишь то, что это произошло, и я рада этому. — Я не совсем была уверена, почему, но ее намерение было необъяснимо.
Она улыбнулась, прикрыв свои желтые глаза.
— Итак, до четвертой недели торверна, — сказала она. — Можете, однако, в любое время послать мне сообщение в крепость. Хотя это не потребуется, насколько я вас знаю.
Мы пошли к Марику, державшему мархацев.
Под копытами Гера разлеталась в стороны грязь, когда мы ехали вдоль Беруфала. Один из редких осенних ливней вызвал наводнение в речной долине, и сегодня мы впервые выехали из города.
Дорога представляла собой сплошную грязь. Она была усеяна лужами, омывавшими деревянные хижины с дощатыми крышами. Некоторые были уже старыми и разительно отличались от других. В иных местах стояли более новые, круглые, с пристроенными помещениями из дощатых перегородок в два или три этажа, соединенными друг с другом лестницами. На веревках, натянутых между деревянными конструкциями, висела сохнувшая одежда.
К начисто вымытому дождем солнечному свету поднимался дым. В грязи ворочались похожие на свиней сторожевые животные, куру. Там же играли или сидели на лестницах и смотрели на нас, проезжавших мимо, своими чистыми глазами одетые в лохмотья аширен.
— Можно подумать, что они уедут, — сказала я. Ни одна из построек не была новой. — Почему они остаются?
Фалкир пожал плечами.
— Такого нет в Таткаэре. — Это было единственное другое место, на которое я могла сослаться.
— Они не принадлежат ни к чему.
— Ни к одной телестре?
— Ни к чему и ни к кому.
Я уже достаточно долго находилась в Южной земле, чтобы сделать вывод о том, насколько это было нетипично.
