— Что вам угодно?
— Господин Пигу? Вы позволите войти?
— Уж не хотите ли вы предложить энциклопедию? На прошлой неделе мне предлагали ее четыре раза.
— Я комиссар Мегрэ из Уголовной полиции. В квартире пахло мастикой. Нигде ни пылинки. Каждая вещь на своем месте.
— Прошу вас, садитесь! — Пигу раздвинул шторы. — Надеюсь, вы не принесли мне дурную весть?
— Насколько мне известно, с вашим сыном ничего не случилось. Я хотел бы только узнать, когда вы видели его в последний раз?
— Ответить нетрудно. Первого января. — На лице у старика мелькнула горькая улыбка. — Я имел несчастье предостеречь его от девицы, на которой он во что бы то ни стало захотел жениться. Увидев ее, я сразу понял, что она ему не пара. Жильбер взъерепенился, обозвал меня старым эгоистом и еще бог знает как. Обычно он навещал меня каждую неделю, а тут сразу прекратил визиты и являлся только на Новый год.
— Вы на него обижены?
— Нет. Он на все смотрит ее глазами.
— Сын никогда не просил у вас денег?
— Вы его не знаете? Для этого он слишком горд.
— Даже в последние месяцы?
— А что с ним случилось?
— В июне он потерял работу. Но и после этого в течение трех месяцев по утрам уходил из дома, а в конце месяца аккуратно вручал жене ту же сумму, что и прежде.
— Значит, нашел другое место.
— Вы считаете это простым делом, если человеку сорок пять лет и он не имеет определенной специальности?
— Может, вы и правы. Но все же где-то он…
— Да. Где-то он доставал эти деньги. Затем в конце сентября Жильбер Пигу исчез.
— Жена больше его не видела?
— Нет. Несколько дней назад его бывший патрон Оскар Шабю был убит прямо на улице. Неизвестный выпустил в него четыре пули.
— И вы думаете, что…
— Я ничего не думаю, господин Пигу. Пока я только веду расследование. Я пришел в надежде, что вы мне что-нибудь скажете.
— Как видите, я знаю обо всем этом еще меньше, чем вы. Его жена не нашла нужным поставить меня в известность. Вы полагаете, что совесть у него не чиста и он скрывается?
— Возможно. Я почти уверен, что видел его несколько раз за последние дни. У меня также есть все основания думать, что это он звонил мне дважды и прислал анонимное письмо, написанное печатными буквами…
— А вы не сказали ему?
— А что мне было говорить? Если Оскар Шабю убит им, он играет с огнем. Жильбер словно хочет, чтобы его задержали. Такие вещи случаются чаще, чем думают. Он остался без крова, без средств. Он знает, что рано или поздно его задержат, но не испытывает угрызений совести оттого, что убил. Скорее, даже горд, так как Шабю был порядочным негодяем.
