Остальные посетители ничего и не заметили, подумали, что Владимир всегда такой по утрам. За те годы, что он был капитаном «Электры», они успели к нему привыкнуть. Лили, не задумываясь, налила ему виски, хотя он и утверждал, что пить не будет. И теперь они полагали, что он недолго пробудет на борту и вернется выпить еще стаканчик, после чего только и развеется его утренняя горечь.
Но никто из них толком ничего не знал.
Снова погрузились они в унылое созерцание дождя, следя за Владимиром, который приблизился к яхте, поднялся по сходням и наконец исчез в носовом люке.
— Неплохо устроился в теплом местечке… — вздохнул Тони-рыбак.
— Не скажи, иной раз не захочешь быть в его шкуре, — возразил вице-мэр, подумывая уже, не пора ли идти одеваться.
Лили покончила со стаканами и теперь протирала полированные столы, потускневшие от сырого воздуха. Кафе Полита не было трактиром для рыбаков, но не было и рестораном для туристов. Однако напоминало оно и то, и другое. Полит сохранил в целости прежнюю длинную оцинкованную стойку с сифоном и краном для пива и кассой в углу. Пол был, как и раньше, вымощен красными плитками, на прованский лад, но теперь тут стояли красивые деревенские столы темного дуба, стулья с плотными соломенными спинками, а на окнах висели занавески в мелкую клеточку.
— Лили! — крикнул Полит. — Сбегай купи полфунта сала…
— Можно взять ваш дождевик? — спросила девушка у Тони и побежала к лавкам, окружающим церковь и кинотеатр.
Там она увидела Блини, который, как толковая хозяйка, щупал кабачки один за другим. «Привет, Блини!» — издали бросила Лили.
По-прежнему дул ветер, неслись серые тучи. Владимир неподвижно стоял в кубрике «Электры». Он был похож на больного, чувствующего, как у него сжимается сердце, предвещая приступ.
Справа — койка Блини. Слева — его собственная. Над ними были еще две подвесные койки, по одной с каждой стороны, но на этих верхних койках они держали вещи. На стороне Владимира — беспорядок, одежда и белье, разбросанные вперемежку, бутылки минеральной воды «Витель».
На стороне Блини — все прибрано, как у образцового солдата: тщательно заправленная койка, белье, уложенное стопочкой, мелочи, сувениры и украшенный голубой ленточкой вид Батума, что на Кавказе.
Владимир стоял, держа правую руку в кармане, и чуть покачивался, когда яхта кренилась под напором волн. В открытый люк над его головой залетали брызги дождя, и на полу уже образовался мокрый квадрат.
