— Ты что творишь, чурка малолетняя!
Ребенок плакал и пытался вырваться из грязных, пахнущих сигаретным дымом рук скинхеда.
— Сейчас я тебя проучу!
Скинхед размахнулся и кинул мальчика в сторону дерева.
— Ах вы!.. — Мужчина, которого по-прежнему пинали, резко дернулся и умудрился-таки встать на ноги. Работая кулаками, он пытался достать ублюдка, кинувшего мальчика в дерево. Несколько раз его кулаки достигли цели — скины со стонами отлетали, но против троих отмороженных уличных бойцов он не смог устоять…
За беспределом, учиненным неонацистами, наблюдали…
В тени дома стоял едва заметный силуэт человека. Длинный черный плащ почти касался наледи, широкополая шляпа, надвинутая на лоб, скрывала лицо; лишь две холодные, колкие искорки глаз блестели, отражая свет единственного фонаря во дворе. Человек не торопился принимать участие в происходящем, он вообще казался приросшим к стене, мертвым.
Он видел, как один из скинхедов несколько раз подряд пнул мужчину по голове, как мужчина в последний раз выгнулся и превратился в безвольное, безжизненное тело. Он видел, как другой скинхед размахнулся и превратил лицо маленького мальчика в месиво, и как мальчик рухнул наземь уже мертвый. Он видел, как третий скинхед пытался вытащить девочку из-под днища автомобиля, куда она успела заползти. Приятели нациста, разобравшись со своими жертвами, с гиканьем и улюлюканьем принялись помогать и даже хотели перевернуть автомобиль.
Он мог бы дождаться исхода зверства, но жажда мощными волнами подталкивала его вперед. Бесшумно отделившись от стены, он направился к опьяневшим от азарта скинхедам, попутно вытаскивая из складок плаща компактный пистолет-пулемет. Привычно щелкнув предохранителем, он бесшумно и молниеносно покрыл расстояние до подонков, расстрелял двоих практически в упор, а третьему впился в шею…
Он смутно помнил, что когда-то был боевиком клана Негельнос, клана вампиров. Помнил, что еще не так давно вряд ли принял бы участие в подобном зверстве, скорее всего просто обошел бы стороной место расправы подонков над ни в чем не повинными людьми. Но в последнее время что-то изменилось в нем. И не только в нем; что-то изменилось в мире… Теперь неконтролируемая жажда человеческой крови толкала его на все новые и новые убийства, однако убивать хотелось лишь подонков.
Хм…
Странно это, подумалось вампиру, когда горячая кровь мощной струей потекла в его глотку. Странно, ибо он и сам всегда был подонком, не признающим никаких законов кроме законов Тьмы. А теперь… теперь его разумом и чувствами словно бы кто-то управлял извне. Кто-то могущественный и мудрый, сильный и беспощадный.
