Вдруг решил бросить все и начал готовиться к походу за море. Отец, как только узнал об этом, страшно рассердился. Он призвал тебя к себе и сказал:
— Зачем это тебе? Что, разве здесь мало добычи? Весь Берег — твой.
Да, это было так. Но что такое был тот Берег? Две сопки, три скалы, лед, мрак. И разве можно добыть много чести, опустошая и без того почти пустые, голодные и нищие поселки? А вот зато за морем, в тех далеких и благодатных местах, о которых ты к тому времени был уже столько наслышан… О! Но твой отец упрямо стоял на своем. Ты, говорил он, у меня единственный сын, а я уже стар, в следующем году я думаю уйти на покой и передать тебе все дела — то есть и сам наш поселок, и все корабли, а у нас их четыре, все они новые и крепкие, и люди на них проверенные, все это, вместе взятое очень большая ценность. А что, так говорил отец, можно найти за морем? Только смерть. Почти все, ушедшие туда, ее, смерть, и нашли. Так стоит ли так далеко ходить?! И он еще хотел что-то сказать…
Только тогда ты, Хальдер, не стал его дальше слушать, а резко встал, взял меч — еще не этот драгоценный меч, а тот, простой… Но все равно уверенно сказал:
— Так то были они. А это я. И я вернусь. Ведь я Счастливый. Да и к тому же я иду не так, как все.
— А как это «не так»? — спросил отец.
Но ты не ответил. С лязгом вложил меч в ножны и ушел к воде — там тебя уже ждали. А потом…
А что было потом? Да ничего; шестнадцать дней гребли. Торосы, шторм…
И ведь прошли-таки! На южном берегу вас встретили дымами. Кто жег эти костры, вы не видели, но прекрасно понимали, что там, за как будто пустынными песчаными холмами, вас уже ждут. Там знают, с чем приходите вы, белобровые…
Да только вот на этот раз они ошиблись, ибо ты не стал причаливать к берегу — твой корабль резко свернул от него и двинулся едва ли не вдоль самой линии прибоя. Так тебя учили знающие люди, они говорили, что так безопаснее. Ты так и поступил. И так вы шли вдоль берега. И так продолжалось два дня. Ты стоял на корме и командовал, а воины гребли четко, размеренно. Вскоре дымы исчезли. Потом, уже на третий день, вы подошли к устью реки. Река, как ты об этом уже знал, была широкая и полноводная, течение у нее было слабое, а по обоим ее берегам — до самого горизонта — рос вереск. Кругом никого. И река, казалось, не представляла никакой опасности. Но, тем не менее, ты приказал табанить и развернул корабль вначале вправо, после влево… и потому, следуя одному памятному и очень полезному совету, благополучно миновал железный частокол, который был скрытно устроен на тамошнем дне, на самом перекате.
