(потрясённое молчание)
— Но… но…
— Да! Вот так, моя дорогая. Ты смотришь на этого мага! Я, я ошибся тогда! Я виновен в Катаклизме, я убил свой народ! Знаешь ли ты, что такое — ОДИН?! Мне три миллиона лет!!! И я ОДИН! Я пытаюсь найти себе новый дом. Я хочу стать ОДНИМ ИЗ! Мне страшно, понимаешь?! Мне СТРАШНО!! Я уже миллион лет не слышал родного языка! Я избрал вас, драконов, своим новым народом. Я дал вам правителей, остановивших войны, я дал вам Ская, который почти исправил последствия МОЕЙ ошибки. И я дал вам Дарка, который почти уничтожил всё, что сделал Скай. Я вновь ошибся. Так имею ли я право хоть РАЗ В ЖИЗНИ попытатся САМОМУ исправить тот вред, что принёс?! Дарк стал чудовищем, да. Я сделал его чудовищем. Я УБИЛ ЕГО, понимаешь? Я! А я не хочу убивать! Я не могу больше убивать! Я три миллиона лет убивал! И знаешь, Тайга, кого я мечтал убить больше всех? Догадайся!
(пауза)
— Каждый день я просыпаюсь от ужаса. У меня есть машина времени. Мне нужно лишь пожелать — и мой народ вернётся к жизни, а я обрету Родину. Но ценой за это станет весь мир, который ты знаешь. Мир, который я успел полюбить. Мир, в котором есть много несправедливости и жестокости, но в котором есть драконы. Мир, который лучше моего! И ради этого мира, я принёс в жертву свой. Поставь себя на моё место, Тайга, поставь! ПОСТАВЬ! Ты могла бы каждый день убивать свой народ? ТЫ МОГЛА БЫ КАЖДЫЙ ДЕНЬ УБИВАТЬ СВОЙ НАРОД, я тебя спрашиваю?! А ведь я именно это и делаю, Тайга. В течение миллиона лет я каждый день убиваю свой народ, свою планету! И ТЫ СПРАШИВАЕШЬ, почему я хочу спасти Дарка?! Да можешь ли ты, может ли кто-нибудь понять, чего стоит для меня любая смерть, которую я МОГ БЫ предотвратить??!!
(смех)
— Ад? Ха! Что такое ад?! Кому нужен ад?! Мне? Нет, мне ад не нужен. Там мне будет скучно.
(долгое потрясённое молчание. Тихий голос дракона)
— Рэйдэн… Рэй… Я же не знала… Я же не знала!
— А ты хоть раз спросила?
— Он третий день пытается открыть эту штуку. Утверждает, что память понемногу возвращается. Уже вспомнил, что это спасательная шлюпка с большого звездолёта. Он говорит, что в таких шлюпках можно жить хоть сто лет — мол, пассажиры то-ли заморожены, то-ли ещё как обработаны.
Тихонов стоял у ворот барака, и наблюдал за драконом. За неделю, прошедшую с невероятного превращения, генерал развил бурную деетельность. Операция получила максимально возможный уровень секретности. Все солдаты, охранники, и даже пилот самолёта, доставившего Окинаву, были немедленно переведены из своих частей, и Клименко лично проверил всех. Двое имели подозрительные моменты биографии, и оба немедленно исчезли. Остальные стали оперативными сотрудниками СМЕРШ, подписав документы о неразглашении.
