— Я не пыталась доставить тебе неприятности, Верк, — сказала она, глядя на дорогу. — Просто я не хочу, чтобы отец зря волновался.
— Миледи добра, — ответил он таким ровным голосом, что она не могла понять, потешается он или говорит серьезно. — Я знаю одного стражника, который не сумел спасти господина, и его жена приказала его выпороть. Печальное было зрелище.
— Уверена, отец не станет тебя пороть. Я бы с радостью ничего ему не говорила. Он ужасно расстроится.
Он будет в отчаянии. Хорт, который теперь редко куда-либо выбирался, в юности проделал тяжелое путешествие через Границу, к Флоренгианской Грани. Задолго до вторжения Стралга, когда на это мало кто решался. Дорога в те времена была намного опаснее, чем сейчас. Хорт вернулся с бесценными товарами, положившими основу его благосостоянию, но еще он привез с собой жену, Паолу Апицеллу, единственную любовь его жизни. Предполагалось, что у богатого мужчины непременно должны быть любовницы, иногда младшие жены, но для Хорта других женщин не существовало, даже после смерти Паолы, хотя с тех пор прошло три года. Слуги ни разу не упоминали о том, что у него кто-нибудь появился. Жестокое, бессмысленное нападение на улице Скьяра убило ее. Отец не должен узнать, что такая же толпа чуть не разорвала его дочь.
— Я сказал, не подумав, госпожа. Как мы объясним отсутствие Альса? — спросил Верк. — Мой брат не слишком умен, но я его люблю и не хочу, чтобы его выпороли.
— Хватит говорить о порке! Никто никого не порет в Скьяре. Он выпал из колесницы, когда сломалась ось.
Ложь во спасение, без злого умысла, только затем, чтобы защитить отца от ненужных волнений.
— Да, тогда накажут конюха, который закреплял колеса.
Френа возмущенно открыла рот и снова закрыла. Наверное, он прав. Все эти разговоры о наказаниях были ей в диковинку. Она никогда не задумывалась о жизни, в которой случаются понятые вещи.
— Это моя вина. Я ехала слишком быстро, и колесница Альса перевернулась, налетев на камень.
Лицо Верка, покрытое золотой щетиной, наморщилось, словно он пытался сдержать улыбку.
— Разве хороший стражник позволил бы вам такое безрассудство? Меня посадят на кол, как пить дать!
— Прекрати! Ты прекрасно знаешь, что отец никого не наказывает без суда.
— Сорок плетей для человека моего возраста, — грустно проговорил Верк. — Но кто считает? Суд все равно постановит, что могучий стражник выдержит и больше, а кто потом возьмет его на работу с такими шрамами?
