Решив идти налево, Джилли зашагала по улице, смотря в витрины магазинов, благодарная своему отражению, которое двигалось рядом с ней и составляло ей компанию. К тому моменту, когда Джилли поняла свою ошибку, она зашла так далеко, что решила продолжать идти в том же направления при условии, если идти вниз по склону, думала она, можно выйти на Корниш и поймать другое такси. Она соображала как объяснить братьям столь быстрое возвращение из Нима, когда услышала позади себя звук машины. Такси.
Она и в самом деле подумала, что это такси, из-за характерного звука мотора, работающего на низких оборотах, словно водитель высматривал пассажира. Прищурившись из темноты в сторону приближающейся машины, Джилли наудачу махнула рукой и с облегчением вздохнула, когда автомобиль остановился перед ней. Пассажирская дверь распахнулась, лицо водителя оставалось в тени.
Конечно, ей следовало быть более осмотрительной и не принимать частную машину за такси, а водителя за таксиста, но она слишком долго была в море и немного утратила опыт жизни на городских улицах. К тому же устала от ходьбы и не знала, где находится.
— Вам куда? — раздался хриплый голос, и она подошла ближе, попыталась вновь произнести «Старый порт», стесняясь своего плохого французского, и тут ощутила, как рука схватила переднюю часть платья, пальцы добрались в поисках лучшего захвата до верхней части лифа и потянули ее вниз. А она не сопротивлялась, потому что — глупо, конечно, — ей не хотелось, чтобы платье оказалось порванным. Потом резкий укол в шею, словно укус осы, которую она попыталась смахнуть. Только руки вдруг перестали слушаться, как и все тело, которое теперь кулем лежало на полу под приборной доской с пассажирской стороны. Дверь захлопнулась, платье натянулось, и она поняла, что его зажало дверью, черт побери...
Потом ничего, только течение времени. Звук близкого автомобильного колеса, барабанящего по булыжнику, поющему на асфальте. Теплый резиновый запах коврика под щекой. Поглощенность переплетением проводков у нее над головой, их цветами, тем, как они сгибаются и вьются, маленькой пластиковой коробочкой, в которой они исчезают. Но никакой тревоги по поводу ее положения, никакого беспокойства из-за того, что ее конечности отказываются выполнять ее команды.
Ого, подумала она и удовлетворенно вздохнула, чувствуя, как пузырь смеха поднимается в груди, когда машина резко повернула налево. Или направо? Замедлила ход и остановилась. Двигатель затих, и она лежала в полной тишине. Наконец услышала, как открылась и закрылась водительская дверь, звук шагов... Потом открылась пассажирская дверь, платье освободилось, и ее подняли.
