— Трудно сказать. Опять же придется ждать отчета. Но ее избили.
Гимпье вопросительно посмотрел на него.
— Выпороли, — пояснил Жако. — Что касается татуировки, Дежарт считает, что это может быть связано с родом деятельности.
— Проститутка?
— Похоже на то.
— А другие жертвы? Они не были шлюхами?
— Нет, насколько мы смогли установить.
— Какая-нибудь одежда? Украшения? Что-нибудь возле нее?
В последнем вопросе прозвучала надежда. Нужно хоть что-нибудь.
Жако покачал головой:
— Ничего. Ни часов, ни колец. Ничего, с чем можно работать.
— И что ты по этому поводу думаешь?
— Определенно похоже на тот же почерк. Молодая женщина. Голая. Утоплена. Повреждения кожного покрова по линии волос, образовавшиеся, когда он оттягивал назад ее голову. Кровоподтек между лопатками, как у других, соответствует тому, что жертву придавливали к земле. Наверняка мы будем знать, когда получим результаты вскрытия.
Гимпье кивнул.
— Итак, Даниель, что дальше?
— Посмотрим, что дадут статисты. Это для начала. И поработаем по татуировке.
— Можешь не говорить. Изображено сердце?
— Три слова. Le Vieux Port.[5] Как своего рода вывеска.
Гимпье хмыкнул.
— Это заставляет тебя думать, что она здешняя?
— Мне кажется, на это вполне можно ставить.
Гимпье наклонился вперед, потянулся через стол и принялся листать досье.
— Поскольку Рулли вышел из строя, я дам тебе Гасталя. Введи его в курс дела.
— Гасталя? Из Тулона? — Жако встречался с ним. Он похож на маленькую жирную рыбу-луну вроде той, что свисает с потолка в «Ше-Пир». Примерно на год младше, возможно, в том же звании, но Жако на пару лет больше служит в полиции. — Разве он не в отделе по наркотикам?
— Был до конца месяца. Сейчас в свободном полете... — Гимпье отодвинул досье и стал барабанить пальцами по столу. Так он скрывал их дрожание. — Он уже некоторое время подвизается в отделе нравов. Но тебе понадобится помощь, а кроме этого парня, у меня пока никого нет. — Гимпье быстро посмотрел на Жако. — Но не позволяй ему садиться тебе на шею. Как я слышал, с ним работать непросто.
Жако кивнул и встал.
— Я буду котеночком.
— И сходи навести Рулли. Передай мои наилучшие пожелания, но скажи, чтобы цветов не ждал. Он уже слишком стар играть в футбол.
— В регби. И ему всего тридцать пять.
— Именно. Посмотри, до чего это довело. Нога в гипсе, а расследование на полпути.
— Давайте надеяться, что мы ушли немного дальше.
Они похожи, думала Джилли, на веселый, немного странный эскорт, провожающий их к дому. Пристроившись на носу «Анемоны» — голые загорелые ноги свободно свисают вниз, руки вцепились в покрытый солью леер, кобальтовая вода плещется и шипит вдоль борта, — Джилли Холфорд наблюдала за тремя дельфинами, которые подпрыгивали и ныряли совсем рядом, демонстрируя скорость и изящество. Их длинные изогнутые тела ворочались и мерцали в глубине. В следующую минуту они выскакивали на поверхность, их спинные плавники разрезали воду, лоснящиеся горбатые спины сверкали в лучах утреннего солнца. Порой они подплывали так близко, что казалось, протяни она ногу, и удастся коснуться их, прежде чем они юркнут в сторону.
