— Зачем? — спросил Петро.
— Там видно будет. Попробуем сплавить одну монету какому-то жиду, они знают в них толк. Во вторых, надо выписать на завтра рулон рубероида и ещё несколько досок. Выпить, сегодня не мешает, а денег нет, — заключил Дзюба.
Во время пересадки на другой автобус, Дзюба распорядился выбросить в урну коробочку с бархаткой и тряпку.
— Зачем коробочку? — спросил Федька. — она хорошая, я её себе оставлю.
— Тебе сказали выбрось! — разозлился Дзюба и после того, как Федька всё выбросил в урну, добавил — Мы нашли на этой остановке только одну монету. Нашёл Федька. Вы меня поняли?
— Поняли, — враз произнесли оба.
— И никому ни слова больше, ты, Петро, трепаться любишь. Смотри, а то я тебе язык укорочу.
Алисов хотел сначала возразить и возмутиться, но зная характер и прошлое своего бригадира, только и сказал:
— Ну что ты, Коля, ты же меня знаешь.
— Знаю, знаю.
Когда зашли во двор Ремстройтреста, где располагался участок, то увидели во дворе своего начальника Польского, стоящего посреди двора и беседующего с высоким мужчиной, по всей вероятности с одним из заказчиков. Дзюба сунул в руку Алисову монету и тихо сказал:
— Предложи Нюме, скажи нашли. Проси червонец.
— Чего так мало?
— Ну два.
Они потолкались недалеко от разговаривающих мужчин, и когда те окончили разговор, и незнакомец пошёл на выход, подошли к Польскому.
— Ну как у вас дела на объекте?
— Нормально, нужно ещё довезти рулон рубероида и штук десять досок, — ответил Дзюба.
— Хорошо, идите выписывать и отдайте накладную кладовщице. В течении дня завезём, — сказал Польский и хотел уйти, но его остановил Алисов:
— Наум Цезаревич, посмотрите, какую монетку мы нашли на остановке. Купите её у нас.
Польский взял в руку монетку, пару минут разглядывал и протянул её назад Алисову, стоящему как аист, заглядывающий в воду, сверху вниз, наблюдая за Польским.
— Что, она Вам не нужна? Платиновая.
— Во первых, платина совершенно белая, а эта окислилась. И здесь написано, что на серебро. А во вторых, зачем мне она? А сколько вы за неё хотите?
— Двадцатник дадите?
— Нет.
— А червонец?
— Тоже нет.
— Ну давайте пятёру.
— Да что ты торгуешься? Она мне не нужна.
У Польского шевельнулось желание купить у них эту монету, чем чёрт не шутит, но у него был принцип ничего не покупать у своих подчинённых и не брать от них подарков.
— Ну хоть трояк дайте. Платиновая ведь, — уже просил Алисов.
— Нет, — твёрдо ответил Польский, — и поворачиваясь уходить в контору, добавил, — если она платиновая, сдайте в скупку в Ювелирторг, там больше, чем трояк дадут.
