Тен лар-Довенен осклабился и задал встречный вопрос:
— Доказательство ценой в сто пятьдесят два миллиарда галакредитов удовлетворит тебя, Серж?
По-моему от той скорости, с которой у меня в голове моментально закрутились все шестерёнки, из моих ушей должен был послышаться громкий свист и повалить дым.
Меньше, чем за пять секунд я понял, что именно корделийцы продали за такие деньги и кому, а поняв, тут же задал второй вопрос:
— И сколько же всего шкатулок с этими цацками находилось в том сейфе, Тен? Я так понимаю, что без Леона вы не получили бы за них от ианш'та-ролан и половины этих денег, а с его помощью у вас выгорела неплохое дельце.
Корделианин горестно вздохнул и ответил:
— Много, Серж, очень много, но если бы наш друг Леон не прилетел на Кордел и не подтвердил истинную ценность этой находки, то ианш'та-ролан не заплатили бы нам даже десятой части этих денег. Наше правительство предложило выплатить ему щедрые комиссионные, но он отказался. Сказал, что и так получил вполне достаточно. Поэтому поверь, уже только одного этого вполне хватает для того, чтобы мы все пылинки сдували с этого парня, но ведь и это ещё не всё. Ведь это он разработал легенду внедрения нашего агента на Солиру. Вряд ли Леон рассказал тебе о том, как он провёл тебя, но это было именно так. Сейчас, когда Верта лар-Хаун уже вернулась на Кордел выполнив задание, я могу тебе об этом сказать, ведь официально она погибла в результате авиакатастрофы на Солире.
Не сказал бы, что последнее меня слишком уж удивило. Тауна и тогда не показалась мне очень уж затюканной. Скорее наоборот, для бессловесной рабыни она была слишком энергичной и любопытной, а вот я похоже был просто ослом, который повёлся на её сексапильность. Ну, что же, Лёвчик знал меня, как облупленного, в том числе и мои сексуальные пристрастия и то, что я никогда не чурался общения с девушками из иных миров. В общем мой друг и эту операцию провёл блестяще и мне почему-то не было обидно. Корделийцы от этого не сделались для меня более приятными собеседниками, но все мои протесты против них и раньше не были слишком уж бурными. Я их просто не любил, но речи о какой-то там лютой ненависти никогда не шло. Поэтому покрутив головой я спросил сокрушенно:
— Ну, а кого подозреваете вы ребята? Вас, как я понимаю, ничуть не меньше меня расстроила смерть этого чёртового пройдохи и всеобщего любимчика.
В ответ на мой вопрос Тен лар-Довенен мрачно сказал:
