Что? Кто это сказал?
(Смеется.) Кто придает этому значение?
Лени. Пятьдесят лет своей жизни старый Гинденбург думал, что это имеет значение.
Иоганна. Возможно, тогда, но теперь...
Лени. Теперь он уже ни во что не верит. (Пауза.) И все же опоздает на десять минут. Убеждения меняются, а привычки остаются: наш бедный отец приобрел свои привычки еще при Бисмарке. (Вернеру.) Помнишь, как мы его ждали? (Иоганне, указывая на Вернера.) Он дрожал и спрашивал — кого же накажут!
Вeрнер. Будто ты не дрожала, Лени?
Лени (сухо, с усмешкой). Я? Я умирала со страху, но говорила себе: он за все заплатит.
Иоганна (с иронией). И заплатил?
Лени (улыбаясь, но очень жестко). Платит. (Оборачиваясь к Вернеру.) Так кого же накажут, Вернер? Кто из нас двоих будет наказан? О, мы впали в детство. (Неожиданно резко.) Ненавижу, когда жертвы уважают своих палачей.
Иоганна. Вернер не жертва.
Лени. Взгляните на него.
Иоганна (указывая на зеркало). Взгляните на себя.
Лени (удивленная). На себя?
Иоганна. Уж не такая вы храбрая! И вы много говорите.
Лени. Для того чтобы вас развлечь. Отец давно не внушает мне страха. Да, и на этот раз мы знаем, что он нам скажет.
Вернер. Не могу себе представить.
Лени. Не представляешь? Фарисей, святоша, закрываешь глаза на все, что тебе не по душе! (Иоганне.) Старый Гинденбург скоро околеет, Иоганна. Разве вы не знали?
Иоганна. Нет, знала.
Вернер. Ложь! (Задрожав от возмущения.) Я тебе говорю, что это ложь.
Лени. Не дрожи так. (С внезапной яростью.) Да, околеет, да, околеет! Как собака! И ты был предупрежден: конечно, был, раз все рассказал Иоганне.
Иоганна. Ошибаетесь, Лени.
Лени. Полно! У него нет от вас секретов.
Иоганна. Очевидно, есть.
Лени. Тогда кто же вам сообщил?
Иоганна. Вы.
Лени (в изумлении). Я?
Иоганна. Три недели тому назад, после консилиума, один из врачей прошел вслед за вами в голубую гостиную.
Лени. Да, Гильберт. Ну и что?
Иоганна. После его ухода я встретила вас в коридоре.
Лени. И что же?
Иоганна. Больше ничего. (Пауза.) У вас очень выразительное лицо, Лени.
Лени. Я этого не знала. Благодарю. Я ликовала?
Иоганна. У вас был испуганный вид.
Лени (кричит). Неправда! (Берет себя в руки.)
Иоганна (мягко). Поглядите на себя в зеркало: в складках рта еще таится испуг.
Лени (сухо). Зеркала — это по вашей части.
Вернер (ударяет по ручке кресла). Довольно! (Гневно глядит на них.) Если это правда, что отец должен умереть, то ведите себя хотя бы пристойно и молчите. (Лени.) Что с ним?
