Современная логика различает два типа высказываний. Посредством одного выражается лишь информация о фактах, то есть о явлениях объективно-наличных, поддающихся непосредственному наблюдению (такие явления у нынешних ученых, в частности у Бертрана Рассела, и называются "фактами"). Элементарным примером сообщений другого типа служат фразы вроде "Я считаю, что...", "Петр думает, что..." и т. д. Здесь не только излагаются факты, но сверх того выражаются предположения и мнения или, говоря иначе, выражается позиция говорящего по отношению к фактам.
Картье-Брессон, как отмечалось, был категоричен: "...факт сам по себе неинтересен. Интересна точка зрения, с которой автор к нему подходит". В результате такого подхода возникает единственный, возможный только в данном кадре смысл - как он возник в снимке Тарасевича. Подобный снимок не сообщает документальные факты сами по себе. Он есть высказывание, которое логики относят ко второму типу - высказывание, где излагается личное мнение автора относительно фактов.
Участие камеры. Личностные высказывания фотографов реализуются посредством съемочной техники. По поводу ее участия в создании смысла сложилось вполне определенное мнение.
Ленинградский искусствовед М. Сапаров убежден, что "физика фотографического процесса объективна и не подвластна воле субъекта". С мнением Сапарова солидарен другой исследователь, назвавший эту неподвластность "автоматизмом". Как он считает, автоматизм состоит в том, что "процесс получения фотоснимка не связан с волей и конструктивными намерениями человека". Отсутствие подобной связи ведет к тому, "что, как правило, все усилия фотографа направлены на преодоление автоматизма".
На практике фотографы часто сталкиваются с особым проявлением автоматизма. Латышский кинодокументалист Г. Франк, начинавший как фоторепортер, рассказывает в своей книге "Карта Птолемея" о таком проявлении. Будучи в деревне, Франк зашел в один из домов напиться. В это время прибежала, чтобы поесть, дочь хозяйки, до того носившаяся по лугу с подружками. Мать налила ей супу, и девочка, торопясь вернуться к игре, заработала ложкой, с аппетитом уплетая суп. Юное жизнерадостное существо приглянулось гостю, и Франк незаметно снял девочку. Результат оказался неожиданным: "...на фотографии получилось совсем другое. Мне казалось, что сделал ее не я, а кто-то другой, во времена чеховского Ваньки Жукова. И я никак не мог понять, что произошло. Я был ошеломлен. Почему фон такой мрачный? Почему эта крепкая, веселая девочка выглядит на фотографии сиротой? Почему чисто выскобленный стол... здесь признак нищеты? И вообще - почему от кадра веет такой безысход-ностью/"
