– Я просто слишком много выпил, и в моей голове сейчас сплошной туман, – ответил Дрейтон и стал подниматься из-за стола, избегая встречаться с ней глазами.
– Да ничего подобного! – с досадой произнесла Кэролайн. Неужели он думает, что она настолько глупа, что не сможет заметить очевидного? Или настолько покладиста, что примет столь неубедительную отговорку? – Не далее как минуту назад вы обещали, что будете со мной откровенны.
– Существует грань, отделяющая откровенность от глупости, – отозвался Дрейтон, огибая стол. – Можете сколько угодно на меня сердиться, но я предпочитаю эту грань не переступать. Я ваш опекун и потому просто обязан проявлять здравомыслие.
– Но это несправедливо! – Кэролайн швырнула на стол салфетку.
– Согласен. – Отодвинув стул, Дрейтон помог ей подняться, после чего склонил голову и добавил: – Если вы готовы удалиться в свою комнату, я вас провожу.
Кэролайн усмехнулась. Ну что ж… Если он думает, что сможет запросто ею помыкать, то его ждет разочарование.
Они шли по коридору к своим комнатам, и он придерживал ее за локоть. Кэролайн хранила молчание, всем своим видом выражая явное недовольство, а он… Он пребывал просто в ужасном состоянии. Его мужское естество было твердым, как камень, и взывало к облегчению. Какая-то часть замутненного вином сознания посылала ему поздравления в связи с тем, что он поступает правильно, несмотря на опьянение и возбуждение, другая же напоминала, что по-настоящему здравомыслящий человек не напивается до такой степени, и призывала прекратить притворство и не изображать из себя воплощенную добродетель.
Как только они достигли ее комнаты, он сразу же убрал руку и отступил назад. Кэролайн подняла глаза и пристально посмотрела ему в лицо. Их обоих освещал лишь тусклый свет настенной лампы. Ее губы были чуть приоткрыты и выглядели невероятно соблазнительно и призывно, грудь вздымалась и опадала чаще, чем обычно.
– Спокойной ночи, Кэролайн, – сдавленным голосом произнес Дрейтон и учтиво склонил голову. – Желаю приятных снов.
Она ничего не ответила.
Что ж, это даже к лучшему, подумал он и, решительно развернувшись, двинулся к своей комнате.
– Дрейтон, – окликнула Кэролайн.
Не зная, как поступить, он уткнулся взглядом в дверную ручку, за которую уже успел взяться. И опять, как совсем недавно за ужином, она освободила его от необходимости принимать решение.
– Пожалуйста, признайтесь, что вас беспокоит, – тихо произнесла Кэролайн, приблизившись к нему.
