– Запереть дверь.
– Я могу это сделать сам.
Юра вошел в школу.
Саша запер дверь.
Предстояли два часа томительного ожидания. Надо делать физику, но Юра пошел в исторический, там занималась Люда: не выйдет ли она к своей клетке, вдруг потребуется портфель…
Люда конспектировала, из кабинета не выходила.
Звонок возвестил большую перемену. Выкрикивая «Распределение! Распределение!», все высыпали в коридор, понеслись вниз по лестнице, яростно застучали кулаками в закрытые двери столовой: «Распределение – открывай!..»
Яша Полонский прокричал:
Девочки прелестницы,
Не ломайте лестницы!
Мальчики соколики,
Берегите столики!
Двери открылись. Расталкивая друг друга, ребята ворвались в столовую, уселись за длинные, покрытые клеенкой столы. Во главе стола – кастрюля с супом, по краям – алюминиевые миски и ложки, в середине – блюдо с ломтями черного хлеба, его тут же расхватали, каждый стремился получить горбушку…
Юра вышел из класса за Людой.
Люда вынула из клетки портфель, сунула в него тетрадки, положила обратно. Слава богу! Теперь возьмет его только после обеда…
Единственным украшением столовой был плакат: «Хорошо прожеванная пища идет впрок». Внизу карандашом было приписано: «Что такое прок?»
Ребята стучали ложками по столу:
– Распределение – распределяй!
Яша Полонский взобрался на скамейку:
Перестаньте шуметь!
Бросьте разговаривать!
Пищу надо переваривать.
Тише – эти, ша – и те!
Вы жевать мешаете!
Дежурные в халатах разливали суп по мискам. Кит большим кухонным ножом разрезал на противне блинчатый пирог.
– Что это такое? – Юра брезгливо ткнул вилкой пирог.
– Блинчатый пирог.
– Где же мясо?
– Он с кашей.
Юра отодвинул миску.
– Дрянь, завернутая в гадость!
– Ты, наверно, лебеду пополам с соломой не лопал? – спросил Генка.
– Извини, не ел ни соломы, ни сена.
– Недобитый контрик! – бросил ему вслед Генка.
Ребята стучали ложками по столу:
– Добавки! Добавки!
Миша окликнул Шныру и Фургона:
– Панфилов! Зимин!
Они подошли.
– Ведь вы знали, что финка не моя, а Витькина. Почему молчали?
И на этот раз Шныра и Фургон молчали. Что они могли сказать?
– Непонятно, в какие игры вы с ним играете? – сказал Генка. – Он вдвое старше вас. Пируете вместе. На какие деньги? Воруете?
– А ты видел? – осмелел Шныра.
– Трусоеды вы несчастные, – сказал Миша, – еще раз продадите, мы с вами такое сделаем – пух полетит. А теперь катитесь!
Шныра и Фургон поспешили это сделать.
– Зря ты их так отпустил, – сказал Генка.
– В угол поставить?
– Гнать из школы к чертовой матери!
