Золотинка огляделась, пытаясь уразуметь, как она сюда попала, где эта дверь и этот ход, но места такого не нашла. Пигалики замкнули скалу просто и естественно, как мы закрываем дверцу шкафа. Только у них это вышло еще лучше — без зазоров. Пигалики ничего не делали на половину или кое-как, если уж закрывали, то закрывали, так что и самой двери не было.
Тогда Золотинка запомнила несколько походивших на груды остекленелой глины натеков, чтобы можно было вернуться сюда по приметам, и решилась обследовать пещеру.
Здесь не было и не могло быть ничего живого. Кроме воды. Но и вода, которая капала где-то с размерянной, мертвой правильностью, наводила на мысль о вечности. Золотинка поежилась.
Долгий неровный уклон, который изобиловал глубокими промоинами и порогами, привел ее понемногу к сужению, оно превратилось в узкую наклонно положенную щель. Пришлось подобрать подол за пояс и опуститься на колени. Где на карачках, где ползком Золотинка проникла в новый подземный покой, тоже огромный и тоже безжизненный. Пологий уклон продолжался и здесь; справа можно было приметить темный провал, означавший, верно, боковое ответвление, но Золотинка не стала отвлекаться, а спустилась до низа пещеры. Снова начался извилистый перекрученный ход, иногда расширявшийся до размеров большой комнаты и опять сужавшийся в нору, вел он все вниз и вниз, без перемены вниз. Прыгая с камня на камень, сползая где-то на животе, Золотинка одолела последовательные препятствия и очутилась в третьей покое, мало чем отличавшемся от предыдущих. Он был поменьше, выглаженные стены и своды потемнее, а в самом низу нашлась округлая яма сажени в две шириной.
Ровный, словно обточенный камень воронкой переходил в дыру. Золотинка цеплялась, чтобы ненароком не соскользнуть. Это была не яма даже — широкий колодец; саженью ниже стояла разломленная черной тенью вода. Заслоняясь от слепящего глаза изумруда, Золотинка заметила на стенах колодца мутноватые кольца, иногда отчетливые, иногда нет. Кольца отмечали уровень воды, менявшийся за последние столетия много раз.
Однако возле такого колодца можно было бы умереть от жажды: до воды не доберешься, а если на беду соскользнешь, то уж никаким способом не выберешься… Западня. Жуткая ловушка в мертвящей тишине подземелья, где жила только, мерно капая, одна вода.
И что могло быть глубже, устроенного на дне преисподней колодца? Куда вела заполненная водой труба? Еще ниже? Куда? Оторопь брала от одной мысли.
