Если намерение колоба состояло только в том, чтобы расшибить себе лоб, это удалось ему блестяще: бессчетное множество маленьких колобочков скакало обратно, обдавая Золотинку жаром. И снова все повторилось, они слепились в один. После третьего или четвертого удара обожженная почернелая стена дрогнула, обозначились трещины, и вот — рухнуло все. Тупиковая стена пала грудой обломков, вздыбилась пыль. Опаляя эту муть клубящимся светом, колобки, едва откатившись, ринулись вскачь через завал.
На той стороне обнажился точно такой же ход: прорубленная в скале выработка. Не успела, Золотинка, преследуя колобки, взобраться на завал, как впереди загрохотало. Знаменательный грохот битого камня… и все было кончено.
Продвигаясь дальше, Золотинка нашла горящие обломки деревянной двери, за которой стоял основательный затвор, тоже проломленный, — понизу. Пришлось опуститься на колени, чтобы пробраться.
А дальше начиналось нечто совсем иное. Низкий потолок при широком проходе навел Золотинку на мысль о пигаликах. И кто, кроме пигаликов мог устроить чистую, как обеденный стол, мостовую? Колобки оставили на белых плитах неряшливые ржавые следы.
За поворотом коридора, который полого спускался вниз, что-то еще раз лопнуло и засиял свет. Здесь, глубоко под землей, с треском распахнулось окно, послышались голоса растревоженной, пришедшей в смятение улицы: крики, призывы, испуганные восклицания.
С тяжелым сердцем, предчувствуя самое дурное, Золотинка медленно, как бы нехотя, спускалась на шум, на неожиданный гомон многолюдства.
За проломленной перегородкой сиял день. День без солнца и неба, потому что это была огромная подземная выработка, пещера. Благоустроенный рукотворный мир. Одного взгляда хватило Золотинке, чтобы с необыкновенной, обостренной восприимчивостью охватить все. Похожий на цветник город спускался круговыми ярусами к расположенной внизу площади. Между тесно сомкнутыми домами чудесных расцветок не было и двух одинаковых, при том, что каждый в отдельности походил более на диковинное растение или на изделие ювелира, чем на жилище. На плоских многоярусных крышах цвели сады. Небесный свод сиял множеством красных, зеленых, синих, желтых, фиолетовых звезд, которые все вместе порождали ровный белый свет. Без луны и без солнца стоял незыблемый день.
На улицах, на лестницах и висячих переходах чудесного городка начиналась оголтелая беготня, маленькие человечки что-то тащили с криком, бежали, неслись взад-вперед, едва не сбивая друг друга, но Золотинка, очарованная, ошеломленная открывшимся ей зрелищем, не вовсе еще прониклась ужасом происходящего, она жадно, по-воровски оглядывала пещеру, словно бы сознавая, как мало отпущено ей времени.
