Минул час-другой. Плоскомордый не произносил ни слова, только дышал. И то хорошо; значит, смерть понемногу отступает.
– Если я опущусь настолько, что попаду сюда, – прошептал Морли, – сделай одолжение, перережь мне глотку, чтобы я не мучился, ладно? – Морли Дотс панически боялся заболеть. Когда вернемся домой, он на протяжении нескольких недель будет поглощать в удвоенных количествах всякие листочки, корешки и травки…
Впрочем, больница действительно производила гнетущее впечатление. Рай она не напоминала ни в малейшей степени. Здесь содрогнулся бы от ужаса даже вампир, а ведь мы побывали всего-навсего в палате для умирающих. Что же касается, к примеру, палаты для умалишенных, ее наверняка строили по тому же плану, что и темницы преисподней.
Интересно, зачем Плоскомордый приперся в «Бледсо»? Ну да, он не финансовый магнат, но и далеко не нищий.
После операции никто из персонала в палату не заглядывал, появился только священник – пожалуй, единственный приличный человек изо всех, кто работал в больнице. Я кое-что про него слышал. Глава одного из наиболее диковинных и таинственных из нескольких сотен танферских культов. Войдя в палату, священник приблизился к неподвижной горе мышц, именовавшейся Плоскомордым Тарпом. Даже в таком состоянии Тарпа, словно льва или мамонта, окружала некая аура благородства. Отличный парень, которого хорошо иметь в друзьях и с которым нежелательно ссориться; прост, силен как бык и заслуживает полного доверия.
– Его уже причастили?
– Не знаю, святой отец.
– Каким богам он молится?
– Не могу сказать, – ответил я, отогнав искушение съерничать. – Кстати говоря, причастие нам ни к чему. Он не собирается умирать, иначе бы мы тут не сидели.
Священник прочел то, что было написано на табличке в изголовье кровати.
– Я помолюсь за него, – проговорил он, слабо улыбнувшись. – От молитвы вреда не будет, тем более для живого. – И пошел дальше, к тем, кто нуждался в утешении, оставив меня гадать, не свалял ли я дурака.
Придя в себя, Плоскомордый подал голос далеко не сразу.
– Гаррет, – прохрипел он вдруг, – напомни мне, чтобы я впредь держался подальше от твоих баб.
Я пробурчал что-то себе под нос.
– В Кантарде меня прикончили наполовину, а вчера чуть не укокошили наверняка.
– Ну да… Какого дьявола ты приперся сюда? Если у тебя хватило сил добраться до города, почему ты не пришел ни к кому из знакомых?
– Гаррет, я здесь родился. Мне втемяшилось в башку, что я помираю и что отдавать концы надо там, где все начиналось. Честно говоря, я плохо соображал.
