Один из широких радиальных лучей, тянущихся от центра, все никак не кончался – дома продолжали расступаться, освобождая дорогу дороге. Линейный проспект рос плавно, скользящими мазками, но при этом быстро и без заминок. И через десять минут уперся в городскую стену невдалеке от южных ворот.
Ди было прекрасно видно пространство и перед стеной, остановившей продвижение уличной ленты, и за стеной.
– Ансельм! Ты видишь? Кто это?
– Господь всемилостивый, это еще кто? – выпучив глаза, повторил за ней Ансельм.
По ту сторону стены неподвижно стояли несколько всадников. Ди разглядела их одежды – они были необычны для здешних мест. Слишком обтягивающи, слишком экзотичны и изысканны в деталях, слишком ярки – и при этом ни одного чистого цвета, только оттенки. Чуть впереди всех остальных на огромном вороном жеребце сидела женщина. Все они чего-то ждали.
Миг спустя стало ясно – чего. Фрагмент стены перед всадниками внезапно рухнул, открыв пришельцам прямую, как стрела, дорогу к сердцу города.
Ди неожиданно для себя торжественно процитировала:
– И вот она явила себя – как вспышка молнии – внезапно, величаво, гневно.
– А? – Ансельм уставился на нее в явной растерянности и недомыслии. Ди не отвечая смотрела на вступающую в город кавалькаду. Странно, но, кажется, пришельцев встречали. Какой-то человек в красном плаще и красной же округлой шапочке вышел на середину дороги-проспекта и, видимо, что-то говорил. Всадники остановились перед ним, слушая.
– Учитель! – радостно и одновременно озадаченно возопил Ансельм и, хотя тот не мог слышать его, закричал: – Учитель, я тут, подождите меня. Я уже бегу.
И сорвался с места – без всяких прости-прощай. Госпожа ведьма Ди перестала для него существовать, затерявшись в блеске и сиянии того, ради кого фактически была снята с костра. В общем-то это было как будто естественно, и все же Ди ощутила мгновенный укус тоскливой обиды. Слишком сильный для того, чтобы делать вид, будто на самом деле она не обижена, а оскорблена, и неосознанно вымещать на чем-нибудь раздражение.
Нет, просто стало невероятно грустно.
Ансельм, пробежав совсем немного, от большой, видимо, радости запнулся на ровном месте и ткнулся носом в землю. Но сейчас же вскочил и снова помчался. Ди заметила, как что-то выпало из его кармана. Она подошла поближе и подобрала предмет, уже поняв, что лучше бы она не делала этого. Потому что от находки на душе стало еще поганей. Как от зубной боли. Или зеленушной морской болезни.
