– Мы брали Бориса Новицкого, того самого знаменитого налетчика по кличке Поэт…
– Так я его знаю. Он постоянный гость кафе «Домино».
– Произошла перестрелка, а в квартире был Казаринов. Случайная пуля.
– Жаль.
– У него мы нашли два письма. Одно… – Тыльнер протянул конверт.
– Я могу прочесть? – поинтересовался Леонидов.
– Я прошу вас это сделать. Письмо очень любопытное. Особенно упоминание о каком-то Сашеньке. Одна голова хорошо…
– Ну, что ж. «Дорогой друг – начал читать Леонидов, – выдалась счастливая оказия и я шлю вам письмо с милым Витенькой Казариновым. Я знаю, что вы его любите, а главное, верите ему. Сейчас Советы выпускают за границу людей, вроде вас. Я встречал в Стокгольме и Париже несколько артистов и писателей, покинувших Совдепию. Их рассказы ошеломили меня. Я никогда не был русским патриотом, не финансировал белых, тем более красных. Моя страна – мои капиталы, я подлинный патриот денег. Подавайте прошение. Вам помогут, есть коммерсант, который дружит с большевиками, вывозит из Красной России художественные ценности. Он заинтересован в моих капиталах и готов оказать мне это небольшое одолжение. Не забудьте Сашеньку, это очень важно и для вас и для меня.
Крепко обнимаю. Жду в Стокгольме. Ваш Митя Рубинштейн».
Леонидов положил письмо на стол. Задумался.
– Как я догадываюсь у вас возникли два вопроса. Кто получатель этого письма? И что это за Сашенька? Так?
– Именно.
– Это делается просто. Надо отработать всех общих знакомых Казаринова и Рубинштейна в Москве.
– Это непомерный труд, – вздохнул Тыльнер.
– Отнюдь. Их не так много, тем более писателей и артистов. Надо узнать, кто получатель, а потом искать таинственного Сашеньку.
– Или таинственную Сашеньку.
– Я могу доложить Никулину, что вы согласны нам помочь?
– Никулину?
– Это мой начальник.
– Ну, вот, вся таинственность пропадает и никаких авантюрных приключений. А это очень важно в таком мероприятии.
– Ну, так что?
– Согласен. Чувствую, что будет интересно, вот только будет ли из этого статья и дадут ли ее напечатать?
– Вы из всего можете сделать интересную статью. Но вот какое дело, Олег Алексеевич, у убитого было еще одно письмо, вы уж не обессудьте, мы его прочитали. Служба.
– А почему у меня должны быть к вам претензии?
– Это письмо было адресовано вам.
– Мне? – Леонидов вскочил, – где оно?
– Прошу, – Тыльнер протянул конверт.
Леонидов взял письмо.
– Господи, это же ее почерк.
– Да, писала его Елена Вольдемаровна Иратова, вы уж извините нас…
