- Клянусь мехом, ты права, Василика. Молодец, Ролло! "5 перепутанных буквах зеленых". А ну-ка, малыш, покажи их мне. У тебя глаза лучше, чем у меня. Джон, возьми уголек и пергамент. Я буду называть буквы, а ты записывай.
Ролло с охотой принялся тыкать маленькой пухлой лапой в помеченные буквы. Мордальфус сообщал их Джону Черчмаусу:
- Первая буква "буки", вторая буква "буки". Амброзии Пика почесал нос:
- Может мне кто-нибудь объяснить, что здесь, ко всем желудям, происходит? То какие-то зеленые буки, то вырезанные на камне буквы.
Аббат с терпеливым смирением возвел очи горе:
- Иди сюда, Амброзии, давай я тебе покажу. Взгляни на стихотворение. Видишь, некоторые буквы помечены зеленой краской? Вот. Я сейчас назвал Джону первые две из них. Это буквы "буки", а не настоящие буки. Видишь, здесь еще есть помеченные зеленым знаки.
Все это казалось Амброзию выше его понимания. Он выпучил глаза на буквы, покачал головой и буркнул:
- Хм, у меня и так полно работы в подвале. Недосуг мне играть тут в слова.
Джон Черчмаус взглянул поверх очков на взбунтовавшегося хранителя подвалов.
- Так на чем мы остановились? Две буквы "б". Что там дальше, аббат?
- Четырежды "аз", Джон. Погоди, кажется, Ролло нашел еще. Да, это буква "с". Отлично, малыш. Есть еще?
Для Ролло это было чудесной забавой. Он, как волшебник, водил лапой, и аббат называл указанные им буквы.
- Записывай, Джон. Е, П, И, Л, два Н, два Т, Р, два В, два О и буква Ш. Ну вот, я уже прекрасно разбираю старинные буквы. Это все, Ролло?
Малыш помахал лапой и припустил вслед за Амброзием в винный погреб.
- Да, вот так! - рассмеялась Василика. - Что у нас получилось, Джон?
- Б, Б, два О, четыре А, дальше по два Н, Т, В, затем Р, Е, П, С, И, Л и Ш. Всего двадцать одна буква, но они перемешаны в полном беспорядке. Не видно, где голова, где хвост. Почему аббатиса Жермена не написала ясно, что она имела в виду?
Аббат, потянувшись, встал:
- Потому что тогда это не было бы тайной. Эти буквы и есть ключ. Как только мы сложим их в нужном порядке, нам станет ясно, каков будет наш следующий шаг.
Маттимео яростно рыл и скреб сыпучий бок оползня. Солнце достигло зенита, копать стало совсем жарко и безнадежно тяжело. Пыхтя от напряжения, он выпрямился и вытер лапой лоб, как вдруг рыхлые комочки земли посыпались сверху ему на уши. Он набрал полную горсть щебня и запустил ею в Тима, который копал наверху кучи.
- Прекрати сыпать мне на голову всякий мусор! - огрызнулся Маттимео. И куда, во имя всех когтей, подевался этот еж? Он еще полсезона будет искать ветку, чтобы мы могли поддеть эти камни...
