Он рухнул без чувств прямо на Матиаса.
Констанция пришла им на подмогу и одной лапой подхватила бессильное тело Черчмауса.
- Я отнесу Джона в дом. Матиас, Бэзил, поищите монаха Гуго!
И огромная барсучиха торопливо пошла прочь сквозь завесу дождя.
Воин вместе с зайцем обошли в отчаянных поисках весь цветник.
Выдра Винифред, выбежав из-за колокольни, столкнулась с Матиасом.
- Никаких следов Гуго? - спросила она.
- Совсем никаких, Винифред. Должно быть, он преследовал их дальше. Эй, Бэзил! Пойдем поищем в лесу за воротами.
Капли дождя гулко шлепали, разбиваясь о лиственный полог леса. Видимость была плохой из-за поднявшегося среди деревьев тумана.
Матиас ползал по глинистой земле, обшаривая кусты и заросли папоротника.
Внезапно он застыл на месте:
- Ты что-нибудь слышишь, Винифред? Какой-то приглушенный звук долетел до них сквозь шум дождя.
- Туда. Скорей! - Выдра указала направление.
Продираясь через подлесок, они кинулись к тому месту, откуда доносился звук.
Это был Бэзил. Он скорчился на сырой земле, прижимая что-то к своей груди и судорожно всхлипывая.
Словно свинцовый комок подступил к горлу Матиаса, когда он опустился на колени рядом с зайцем. Винифред отвернулась, не в силах смотреть. Маленький толстый повар Рэдволла, мертвый, безвольно распластался по земле, не чувствуя капель дождя, стучавших по его любимому щавелевому листу, все еще зажатому в колечке хвоста. Бэзил прижимал к себе его неподвижное тело, не скрывая струящихся по щекам слез.
- Гуго, дружище, что они с тобой сделали?
Винифред опустилась на колени рядом. Она молча стала счищать глину и комочки земли с промокшей рясы и когда-то незапятнанно-белого фартука монаха, потом вдруг не выдержала и расплакалась.
Бэзил медленно встал и поднял Гуго, едва устояв на подкосившихся лапах.
- Вы дадите мне право отнести старого друга назад, в аббатство?
Матиас все еще стоял на коленях на голой земле.
- Это твое право, Бэзил. Винифред, скажи всем, что я скоро буду в Большом Зале.
Проводив взглядом удалявшихся друзей, Матиас поднял с земли лист щавеля, который выпал из бессильно повисшего хвоста монаха Гуго, и прижал его к губам, молча поминая своего товарища.
В Большом Зале аббатства был разожжен очаг. Все сушились, растирая полотенцами свои шкуры, от которых поднимался густой влажный пар. Сестра Мей из местного лазарета переходила от одного к другому, раздавая снадобья из трав. Многие сидели на каменном полу, сжав лапами виски, чтобы облегчить мучительную головную боль. Матиас в сопровождении Бэзила вошел в зал и постучал клинком меча по каменной колонне, призывая всех к вниманию:
