— Увы, нет! Ваш отец не пожелал сотрудничать с принцем Буи.
— Я в этом не сомневалась: он ненавидит только двух людей — принца Буи и свою собственную дочь.
Горькая Луна тронула струну лютни, странно прозвеневшую в тишине. Ее взгляд словно погрузился в воспоминания, принадлежавшие только ей. Мандарин Тан думал о том, какая трагедия вспомнилась ей.
Он пытался это прочесть в ее потемневших глазах, но нашел там только прежнюю горечь. Госпожа, казалось, отсутствует, забыв о тех, кто находился в комнате, о шорохе по крыше вновь начавшегося дождя, о черной воде, по которой ударяли тысячи капель. Накрутив на палец прядь густых волос, она чуть раскачивалась в такт своим мыслям, иногда смеясь. Мандарину стало неловко, он кашлянул:
— В поездке вас будет сопровождать Ива. А в столице мандарин Кьен…
Госпожа Горькая Луна вдруг очнулась от мечтательности. Она, казалось, ожила. Подняв голову к мандарину, она спросила:
— Мандарин Кьен? В прошлом студент Кьен, часто бывавший у принца Хунга?
— Злой, злой человек, — прокаркала старая Китайская Капуста. — Пусть демоны вырвут железными зубами его Золотые Шары!
— Это уже сделано, — пробормотал мандарин, чтобы заставить ее замолчать. Повернувшись к Дэй, которая очень странно улыбнулась при этих словах, он спросил:
— Так значит, вы знаете мандарина Кьена?
Горькая Луна глубоко вздохнула, прижав руку к плоской груди.
— Я бы отдала свою невинность и жизнь студенту Кьену! Тогда это был тщеславный юноша, во что бы то ни стало стремившийся преуспеть на трехгодичных экзаменах.
— Да, я знаю, мы ведь вместе готовились к этим экзаменам.
— Помните, как он был красив по-своему! Высокий лоб, слегка презрительная улыбка, широкие плечи и могучие руки. Нет, он не был образцом классической красоты, подобно принцу Хунгу, но в его глазах я видела волю, а ее обычно недостает мужчинам. Я заметила его однажды на лютневом концерте у принца Хунга, и с тех пор он всегда в моем сердце.
— Проклятый студентишка околдовал мою малышку! — завопила Китайская Капуста, сама похожая на колдунью.
— Представьте, я испробовала все средства, чтобы обратить на себя его внимание: писала любовные записки, назначала свидания… Но ничего не вышло! Без сомнения, он нашел меня слишком некрасивой.
Мандарин попытался, но не слишком убедительно, возразить и замолчал, не зная, что сказать.
— Студент Кьен никогда по-настоящему не увлекался девушками, он всегда был слишком занят, — попробовал он уклониться от ответа.
