Острая боль пронзила бедро. Высокий стебель, острый, как лезвие, резанув, оставил кровавый полумесяц на коричневой коже. Колючки, оторвавшиеся от стебля, прилипли к ране подобно грозди винограда. Она сжала зубы и прислонилась к высокому камню.
Все произошло именно так, как об этом говорилось в древних преданиях: армия существ с бледными лицами и загнутыми ногтями напала на Нижние Земли в час, когда едва начал рассеиваться утренний туман; они разогнали маленькое племя, напугав громом и огнем, вылетающим из их рук. Никогда она не видела таких гладких лиц, никогда не слышала такой странной, нескладной чужой речи, но в их глазах она безошибочно прочла жестокость и ярость хищников.
Она считала, что сумела ускользнуть от их лап, но сейчас, когда тело окаменело от усталости, она начала сомневаться в этом. Что же чувствует жертва, загнанная охотниками, в последний момент? В последнее мгновение воздух кажется слаще, свет ярче?
— Вернись! — крикнула она своему помощнику, стыдясь, что пришлось встать на колени.
Оглядевшись, она не увидела ничего, кроме гигантских лиан и густого папоротника. Хриплые крики приближались, переговоры и восклицания, смешиваясь, лились, как военная песнь, волна за волной. Но когда казалось, что все кончено, когда она задыхалась от душной испарины, порожденной страхом, взрыв света заставил ее повернуть голову.
Над листвой, покрытой мелкими соцветиями, что-то завертелось, сверкая солнечными пятнами.
Позади рос гул песни, на губах выступила горечь, она совершила последний отчаянный скачок затравленного зверя. Встав на четвереньки, она пробиралась среди влажных корней. Найдет ли она волшебный выход в джунгли из этой ловушки, появится ли добрый дух, который разгромит демонов с гладкими лицами?
Отталкиваясь локтями, она проскользнула меж двух огромных стволов. И оказалась на полянке, затененной огромными блестящими листьями, источающими ядовитый сок. Огромные ветви, толщиной с человеческий торс, образовывали плотный свод. В полутьме она разглядела, что блеск, который, кружась, летел к ней, отражали многочисленные тонкие серебряные ремешки, запутавшиеся в ветвях. Приблизившись, она потрогала один из них: он был холодный, гибкий и соединялся с другими ремешками. А на самой высоте, вокруг огромной дыры, где должна была быть голова, торчали мелкие, но острые, как кинжалы, зубы. Она издала крик и отдернула руку от шкуры огромной рептилии, сверкающей, но неживой.
