Мандарин Тан сказал, подвинувшись ближе:
— Я явился бы сегодня гораздо раньше, но отшельник Сэн внезапно заболел, я должен был передать его в надежные руки. Он выпил вчера слишком много алкоголя, а гроза совсем выбила его из колеи.
— Этот бедный молодой человек наверняка был потрясен известием о неминуемом уничтожении всей своей родни. Новость о том, что все члены твоей семьи будут обезглавлены, может свести с ума.
Мандарин отрицательно покачал головой.
— Ошибаетесь! Утром он попросил меня о встрече с принцем Буи, который должен предупредить о приезде Императора и исполнить его приговор. Отшельник Сэн, как вы видите, не потерял надежды спасти свою семью. Он, кажется, хочет быть казненным вместе с ними.
— Неужели вы думаете, что принц Буи станет слушать его! Да он немедленно прикажет схватить отшельника, как только он там появится! — воскликнул доктор Кабан. — Не говоря уже о том, что к тому времени, когда он дохромает до столицы, все его дяди и тети будут уже давно казнены!
Динь, пожав плечами, попытался защитить отшельника:
— Казнь должна состояться только через двадцать дней. Даже ползком отшельник доберется к этому времени до столицы.
— Господин, судно готово к отплытию, — объявил капитан, одетый в крестьянскую одежду коричневого цвета.
— Прекрасно, — ответил доктор. — Надеюсь наверстать упущенное время, помните, что я щедро заплатил вам за это. Пусть лодочники гребут в два раза быстрее, чем обычно.
После того как в джонку погрузили лошадей, которым дали лакомство, чтобы они не очень нервничали, все трое поднялись на борт, беседуя о том, что путешествовать по воде гораздо приятнее, чем трястись по пыльной дороге.
Денек обещал быть ясным, вчерашняя гроза очистила атмосферу и сделала воздух прозрачным. Река искрилась под лучами солнца, а голубоватая пелена, окутывавшая горы, медленно рассеивалась.
Мандарин втянул воздух ноздрями и фыркнул. Он проголодался, но все его мысли были о вчерашнем странном вечере, проведенном с отшельником Сэном. Ему показалось, что его друзья провели время не так удачно. Надо будет расспросить ученого Диня, пообещал он себе.
— Подождите! Не отчаливайте, умоляю!
К ним, задрав голову, бежал какой-то взлохмаченный человек. Он озирался, ища, к кому на судне обратиться.
— Неужели на борту сам доктор Кабан?
Услышав свое имя, тот повернулся и наклонился к незнакомцу:
— Да, это я и есть… Я доктор Кабан. Что вам угодно?
Просияв от радости, новоприбывший склонился в поклоне:
