— Нет, Йос, ты не прав, — вступила в разговор, молчавшая до сих пор Инниана, — тут главное слово — «Любовь».
— Женщины, — фыркнул Салем. — Вам бы все о любви болтать и сопли размазывать.
— Сопли тут ни при чем, Сэм. — Инниана бросила на брата сердитый взгляд. — Если она действительно будет «Дитя Четырех Стихий», то представляете, какой набор способностей и возможностей в ней заложены? Ты хоть понимаешь, Мил, что обмануть свою жену ты не сможешь, и что ребенок у вас родится только тогда, когда любить вы будете, друг друга взаимно, причем до беспамятства, а любая твоя измена, по неосторожности, или по глупости, может стоить ей жизни, если она будет к тому времени любить тебя, так что влип ты Мил, по самые кончики ушей.
Милиан и сам понимал, что «влип», как выразилась Инниана, единственной его надеждой было то, что из телепорта выйдет действительно эльфийка красоты небывалой, и все его прежние увлечения просто померкнут в сравнении с ней.
* * *
— А тут, из серебряного тумана вышла «человечка», непонятно кто, без роду, без племени, нечто презренное и ничтожное — Аленка вздохнула и сильнее прижалась к груди Ния.
— Спасибо тебе. Я, кажется, говорю это в тысячный раз за сегодня. — Аленка невесело усмехнулась. — Я не дитя каких-то там стихий, я просто человеческая девушка, и никогда не полюблю принца. Хотя бы потому, что не могу любить того, кто меня презирает и ненавидит.
Ний обнял девушку, чувствуя, как она дрожит от всего, что услышала, а может от ночной прохлады.
— Давай, я провожу тебя в твою комнату, а завтра решим, что со всем этим делать.
Не было бы счастья, да несчастье помогло…
Народная мудрость
Аленка проснулась оттого, что нахальные солнечные зайчики прыгали по ее лицу, щекотали нос и упрямо залазили под плотно сомкнутые веки. Девушка сладко потянулась, надо же, какой сон ей вчера приснился, короли, принцы, эльфы, она зевнула и открыла глаза.
— Оказывается — не сон. — Пробормотала Аленка, разглядывая роскошную спальню. Вчера вечером она так устала, что просто позволила служанкам раздеть себя и уложить в постель. На осмотр интерьера сил у нее уже не осталось.
Центральную часть комнаты занимала кровать. Нет, не правильно, не кровать — ложе, одр! Или как там еще можно назвать эту огромную фантастическую конструкцию. Да у Аленки вся спальня в ее старой «хрущевке» была размером с эту кровать!
Кровать утопала в белоснежных шелках, атласе и кружеве, Полупрозрачный белый балдахин, мягкие и легкие покрывала, множество подушек и подушечек.
