— Это плохо?
— Но ведь пропал человек!
— Я с ним не знакома… Мало ли, вдруг его исчезновение — это фактор эксперимента? То есть, монахи это подстроили, чтоб посмотреть на нашу реакцию.
— Мне кажется, он потерялся в горах. Еще до того, как нас повезли…
Я вспомнила мерное, легкое, наводящее сон покачивание.
— Ты знаешь, куда нас возили?
— Нет. Я уснул, — в его голосе ощущались виноватые нотки.
— Я тоже. Монахи — мастера психологического влияния. Делают с нами все, что хотят. Хорошо, если они не имеют дурных намерений.
— Это еще вопрос. Мы и не заметим, как станем жертвами.
— А как же репутация университета?
— Думаю, они выкрутятся. К тому же, жертвой можно стать не только в физическом смысле. Нас зазомбируют так, что мы будем считать, будто все правильно и даже хорошо. А на самом деле…
— Ты действительно в это веришь? — я изобразила скепсис.
— Кто знает… Не хочешь пойти посмотреть, где мы были ночью?
— А если монахи захотят нас собрать?
— Нам никто не запрещал покидать пределы Монастыря. Скажем, что заблудились.
У меня было чувство, будто я нарушаю какой-то запрет, но делать-то все равно было нечего. Я подождала у дальней калитки, пока Денис принесет на всякий случай фонарь, и, вроде бы никем не замеченные, мы отправились в путь.
Денис шел шел уверенно, как животное, которое четко знает дорогу. Я, в свою очередь, ничего здесь не узнавала, — точно ночной мир и дневной существовали раздельно. Да, мы поднимались, как и двенадцать с лишним часов назад, но все воспринималось легче и мягче, даже как-то обыденнее. На тропе под ногами была только пыль, а тогда сквозь подошву явственно ощущались мелкие камни. Пахло прогретой солнцем травой. Горы с группами деревьев тут и там выглядели заурядно: ни одного пейзажа, достойного любования или же фотографии.
Когда мы добрались до ущелья, Денис предложил отдохнуть. Я присела на теплый валун. Денис принялся рыскать, точно собака, поводя иногда большим носом, заглядывая то вниз, то за деревья, то за поворот.
— Ты что-то ищешь? — крикнула я ему.
Он подошел и только тогда ответил:
— Может, остались следы Игора.
— Но ведь когда мы дошли до ущелья, все были на месте.
— Откуда ты знаешь? — он коротко рассмеялся, и я поняла, что действительно не могу утверждать, кто был тогда, а кто не был рядом со мной в темноте. Хотя из Монастыря выходили действительно все шестнадцать, — я машинально сосчитала нас, точно вагоны поезда, когда мы медленно двинулись с места, приноравливаясь к веревке.
