Дверь открылась, передо мной стоял немолодой коротко стриженный мужик в форме. Выражения его лица я спьяну не разобрал, но могу точно сказать, что настроен он был вполне миролюбиво.
— Проснулся? — поинтересовалось это вытрезвительское пугало, раскрывая дверь пошире. — Давай выходи.
Я вышел в фойе, огляделся.
— Где туалет?
— Вон там.
Пугало указало в угол, на деревянную дверь с окошком. «Зачем у них везде окошки?!» Я почти бегом бросился в указанном направлении и… не помню, как успел, но помню, что в течение нескольких следующих минут готов был простить миру все его прегрешения передо мной. Все-таки мочевой пузырь — это не просто резервуар для накопления непригодившейся жидкости, это орган, время от времени способный заменить и глаза, и уши, и сердце, и… Тьфу, кретин, до чего можно додуматься в трезвяке!
Ночной смотритель «медицинского учреждения» действительно выглядел беззлобным и даже вполне милым мужчиной — кажется, капитаном, насколько я сумел разглядеть своими прищуренными глазками. Он пригласил меня за стол, выложил документы.
— Значит, смотри, — сказал капитан, ткнув пальцем в бумажку, — это протокол. Вот тут описание вещей, которые были при тебе, вот здесь распишись, что претензий не имеешь.
Во мне все еще булькал «Князь Тьмы», поэтому я не мог не съязвить:
— А вы уверены, что я их не имею?
— Обратно хочешь? — Капитан дружелюбно улыбнулся.
— Нет.
— Ну тогда подписывай, подписывай. И сразу пойдешь домой.
«Действительно, очень хочется домой, — подумал я. — Интересно, как сильно они меня пощипали?»
Даже будучи не до конца трезвым, я понимал, что дружелюбность капитана скрывала его острейшее желание побыстрее отправить меня восвояси. Я не сомневался, что из моих восьми тысяч рублей, которые были при мне вчера, ничего не осталось. Ну, в лучшем случае сунули что-нибудь на проезд до дома. Вполне возможно, что уже нет мобильного телефона и…
А, черт! Камера!!!
— Пойдем, — сказал капитан, когда я закончил выводить свои автографы в протоколе.
Мы прошли к ряду железных шкафчиков, похожих на те, что стоят в детских садах, мент открыл один из них, показал мне содержимое.
— Вот твоя одежда, вещи, все, что было с собой. Телефон, сумка…
Я облегченно вздохнул: камера была на месте!
— Ты, конечно, большая умница! — сказал капитан, качая головой. — С такой дорогой вещью ходишь и напиваешься как свин. А если бы тебя ограбили? Сколько она стоит?
Я не ответил, молча закусил губу, чтобы не ляпнуть гадость. Отправляться обратно в ночлежку мне не хотелось.
