– Продумать-то продумал, но получилось, кажется, несколько грубовато, – извиняющимся тоном ответил Фэйн и тут же с прежней развязаностью добавил: – Грубовато, зато в самую точку!
– Но я пока ничего не обещал вам, ничтожество вы этакое! – снова вскипел Макдафф. – Я еще раз спрашиваю: что вам нужно?
– Побыть хотя бы год начальником управления внутренних дел, а потом стать членом верховного суда штата.
– Но у вас же нет юридического образования!.. Впрочем, я подумаю, Фэйн.
Макдафф встал, давая понять, что беседа окончена. Фэйн продолжал сидеть.
– Мистер Мак, в прошлом мы мало встречались, но это не значит, что я не могу вам пригодиться. Я не хочу остаться на бобах. Я хочу, чтобы вы остановили свой выбор не на Эллендере, а на мне.
– Видите ли, Фэйн, я много выпил сегодня и сейчас не в состоянии принять какое-нибудь определенное решение.
– Я готов подождать до завтра. Надеюсь, мистер Мак, вам не придет в голову обмануть меня? Вы ничего не выгадаете, но много потеряете. Я могу причинить вам массу неприятностей, если предложу свои услуги группе Лайтуэлла-Смэггенса.
– Из тех же корыстных побуждений?
– Мои корыстные побуждения – сущий пустяк по сравнению с тем, что вы обрекаете на смерть мальчишку, обвинив его в убийстве вашей жены, хотя… хотя, возможно, вы сами отправили ее на тот свет.
– Что?! Так, по-вашему, это я убил Элен?
– Не знаю, мистер Мак, но уверен, что кто-то один из вас: либо вы, либо тот парень.
– Ну что ж… О моем решении вы узнаете в пятницу.
Макдафф повернулся и скрылся за дверью ванной комнаты. Фэйн остался один, усиленно размышляя, уходить ему или нет. Услыхав звуки наполнявшей ванну воды, он вскочил и, взбешенный, выбежал из номера.
* * *
Доктор Оттер понял, что с Джейн Морган вот-вот начнется истерика, и поспешил отправить ее домой. Она ушла, так и не сказав ему ничего. Слова Этты Саймонсон («…бедный юноша виновен в убийстве не больше, чем мы с вами…») окончательно укрепили Джейн в мысли, что в тот вечер в доме Макдаффов она видела совсем другого человека. Вторник и среду она опять провела дома, все так же мучаясь и переживая. Лишь в четверг Джейн выбралась в бакалейный магазин и снова торопливо вернулась домой.
События на Бэккер-авеню, разыгравшаяся там драма потрясли ее безмятежный, обособленный мирок, заставили усомниться в правильности того образа жизни, какой она вела после смерти мужа. Обладая практическим складом ума, Джейн пришла к выводу, что, обрекая себя на одиночество, она совершила серьезную ошибку. Вот наступил трудный день, а рядом никого нет и не с кем посоветоваться, облегчить душу…
