Когда восточные пики начали розоветь, пума ступила в большую долину. Тонкое обоняние подсказало ей, что в этой лесистой низине водится много дичи, запаха своих сородичей, которые могли бы помешать ей устроить свое будущее, она не учуяла. Обессиленная, забилась в трещину между валунами и проспала там до ночи,
не ведая, какой переполох произвел ее прыжок на волю в царстве
людей. Пробудившись, она села и опять принялась изучать звуки и запахи своих новых владений — в одной стороне унюхала барсука, в другой — сурка. Не укрылись от внимания пумы и послания, ос-ставленные ее конкурентами.
Медведи ее не очень беспокоили; они питались главным образом плодами и корнями растений, насекомыми и падалью. Волки были
опасными соперниками, но они знали, что отнимать добычу у пумы
рискованно. Зато росомахи, быстрые и сильные, отличались непревзойденной наглостью.
Пума пренебрегла чувством голода и целый час сидела неподвижно, осваиваясь в новой обстановке, и лишь изредка вскидывала переднюю лапу, чтобы смахнуть комаров с морды и ушей Она не отвлекалась ни на секунду, прекрасно понимая, что ее жизнь зависит от знания окружающей обстановки.
Когда над долиной опустилась ночь, расцветив иссиня-черное небо бесчисленными блестками звезд, пума наконец поднялась и спустилась с камней. Она продвигалась, как обычно, бесшумно, часто останавливалась и вертела головой, принюхиваясь, всматриваясь и вслушиваясь и темноту, запоминая рельеф местности.
Неожиданно сменившийся ветер донес до нее запах чернохвостого оленя. С дрожащими ноздрями она свернула в сторону и крадучись, пошла на вожделенный запах.
Спустя десять минут она увидела добычу. На плоской возвышенности у небольшого ручья, протекавшего между пластов гранита и полевого шпата, паслись три оленя. Двое из них, упитанные и на вид резвые, стояли у самой воды. Третий, тщедушный и хилый, щипал траву метрах в десяти от них. Он дышал неровно и тяжело.
Припав брюхом к земле, пума беззвучно двинулась по склону холма. За пятнадцать минут она добралась до вершины. Потом, не отрывая взгляда от больного олешка, присела и прыгнула.
Олени возле ручья встрепенулись и метнулись прочь, предупреждая об опасности своего хворого приятеля. Тот повернулся, чтобы пуститься наутек, но пума, приземлившись в трех метрах от него, прыгнула еще раз. Передними лапами хищница нанесла олененку удар и сломала ему шею. Пума перетащила добычу в кусты и утолила голод.
Июль подходил к концу, и беременная пума начала искать логово. До родов оставалось несколько дней, а убежища для детенышей она еще не устроила.