За эту нерушимую клятву я получила компенсацию в виде изделия из драгоценных камней стоимостью тридцать тысяч долларов. Нарушив каким-либо образом данное соглашение, я обязуюсь возместить стоимость изделия и заплатить сто процентов компенсации за ущерб, нанесенный репутации Таннера, его адвокату немедленно".
Бэби, прищурившись, уставилась на Таннера.
– Что это за дерьмо, Таннер? – буркнула она.
– Вы же только что прочитали.
– Да, кроме дерьма собачьего, ничего там не написано.
– Бэби, вы слишком много выпили, – заметил Таннер, когда она поднялась.
– Точно, и благодари за это свою счастливую звезду, а то я тебе тут же устроила бы инфаркт.
– Успокойтесь, Бэби. Это всего лишь формальность. Человек моего ранга не может рисковать. Вдруг кто-нибудь начнет рассказывать о подробностях его личной жизни. Жизнь непредсказуема. В один прекрасный день вы можете перейти на работу в конкурирующую газету, и они попросят вас рассказать обо мне. Я должен обеспечить себе полную безопасность.
– Ты двуличный подонок! – вскипела она. – Мне лучше всего подняться на палубу и показать это Джорджине.
– Бэби, – сказал Таннер, спокойствие которого не уступало ее бешенству, – сомневаюсь, что Джорджине следует знать об этом. Вы же, надеюсь, не думаете, что она примет вашу сторону. Вспомните, мы столько вынесли, чтобы быть вместе.
– И все же я не подпишу, – рявкнула она.
– Вы завтра же можете продать это. Я надоедал вам лишь потому, что Джорджине хотелось преподнести подруге подарок на память. Тридцать тысяч позволят вам оплатить неплохую квартиру, дорогая.
– В моей квартире что-то не так? Кажется, вам ничто не мешало там трахаться.
Дайсон скорчил гримасу.
– Я этого не подпишу.
Пока Таннер мерил шагами палубу, Бэби взгромоздилась на табурет у стойки и плеснула себе бренди столетней выдержки в грязный стакан, оставленный кем-то на стойке.
Таннер проговорил:
– Бэби, подпишите эту бумагу, и, когда Лолли Пайнс уйдет, а я полагаю, что случится это довольно скоро, ее колонка перейдет к вам.
Бэби хватила глоток обжигающего бренди и закашлялась так, что у нее чуть слезы из глаз не брызнули.
– Лолли собирается уходить? – откашлявшись, спросила она.
– Есть основания думать, что „Дейли Ньюс" сделает ей предложение. Но мне бы не хотелось, чтобы слух об этом распространился.
– Я подпишу.
Лолли так и не ушла из „Курьера". С тех пор минуло два года, Лолли наконец умерла, но Бэби устала ждать. Закупорив флакончик с лаком, она подставила ногти под струю кондиционера. Ей безумно хотелось получить эту колонку, она уже как бы ощущала ее вкус и аромат. Бэби была готова на все, чтобы она ей досталась. Теперь пришло время решительных действий.
