Они обсуждали постановку „Кавалера Роз", которую несколько лет назад он видел в Вене, когда Таннер внезапно бросил взгляд на часы и встал.
– Боже милостивый, я заставил сенатора Брогана ждать меня целых полчаса.
Джорджина смутилась, словно разговор с ней отвлек его от неотложных дел.
– Вот что, – обронил на пороге Дайсон. – „Богема", которую вы так любите, будет в четверг вечером. Не хотите ли пойти?
Джорджина, растерявшись, уставилась на него. Его слова, произнесенные вскользь, заставили ее усомниться в их серьезности.
Он понял это и засмеялся.
– Не волнуйтесь, мисс Холмс, – сказал он. – Мы пойдем втроем. Мой помощник Нил Грант обычно сопровождает меня. Дело в том, что миссис Дайсон сейчас в Париже на демонстрации мод. Кроме того, она вообще не выносит оперу.
Вот так все и началось.
Джорджина бросила взгляд на Бэби; та ловила каждое слово. Начавшийся дождь стучал в плохо закрепленные стекла эркера.
– Я была так наивна, – заметила Джорджина. – Потом оказалось, что Нил Грант совсем не любит оперу, он просто делал вид, что ходит туда со мной.
– Ну и?.. Так когда же... ну, ты понимаешь, у вас началось?
Джорджина смутилась, догадавшись, что интересует Бэби.
– Когда у нас начались интимные отношения?
– Ну, Джорджина, тебе не о чем было бы беспокоиться, если бы вас объединяла лишь любовь к опере.
Джорджина не отводила глаз от своей кружки.
– Бэби, ты когда-нибудь испытывала оргазм? У Бэби отвалилась челюсть, но она тут же овладела собой.
– Прости за идиотский вопрос. Конечно, ты испытывала его.
– Даже в подземке, на линии „Д", – соврала Бэби, поддерживая репутацию секс-бомбы. – Даже по воскресеньям, когда я хожу в кино одна, я могу его испытать.
– Ну, это уж что-то выдающееся! А вот мне тридцать один год, а я и не знала, что это такое.
– Надо же, – удивилась Бэби.
– Но как бы там ни было, после второго посещения оперы я наконец узнала его.
– На второй вечер! И что же произошло? Приблизившись к ней, Джорджина зашептала:
– Бэби, мы занимались этим на заднем сиденье его лимузина. Мы вышли из оперы и посадили Нила в такси. Машина Таннера ждала нас перед Линкольн-центром. Все время в опере Таннер сидел очень близко ко мне. Нас словно пронизывал электрический ток. Водитель едва успел закрыть дверцу, как мы буквально стали сдирать одежду друг с друга. Я даже не пыталась сопротивляться. Откровенно говоря, я первая дала ему повод. Я просто вцепилась в него. Понадобилось всего несколько минут. Мы издавали такие страстные стоны, что, наверно, даже у водителя началась эрекция. Я только успела заметить, что мы на Таймс-сквер. Он кончил одновременно со мной. Мне казалось, что я разрываюсь на части. Никогда в жизни не испытывала ничего подобного.
