Через тот же самый проход, по которому попали они на Чулок, Золотинка провела Нелюдима на Драчевку, длинную богатую улицу, спускавшуюся от угла Китовой почти до гавани. Тут стало просторнее. Народ, освободив проезд, теснился к раскрытым дверям, в поднятых окнах опять же зрители, старики и дети.
— Вниз! — распорядилась Золотинка, не задерживаясь для размышлений.
Они пустились торопливой рысцой, но ушли не далеко — торжествующий рев и дробный, умопомрачающий грохот захлестнули их со спины, будто грозовая туча разрешилась внезапным частым градом. Перехватив вопросительный взгляд Нелюдима, Золотинка оглянулась: на расстоянии выстрела из лука бежала плотная волна бегунов на ходулях — стадо тощих великанов. Возбужденные не меньше бегунов, зрители завывали, подбадривая рванувшего вперед сухопарого дядьку, который с непостижимым проворством переставлял свои нелепые костыли.
— Бежим! — ахнула Золотинка. Не нужно было ничего объяснять — они кинулись наутек. Но Золотинка сильно припадала на ногу, так что юноша сразу ее настиг и вывернул шест, на котором отчаянно болтался помойный ушат, поперек улицы; приходилось держать шест навесу — какой тут бег! Впереди улепетывали мальчишки и зазевавшиеся зрители поосновательней, которым не нашлось места в плотно забитых людьми дверях по сторонам улицы. У всей этой удирающей толпы, даже у самых толстых, трясущих ляжками дядек и теток было заметное преимущество перед Золотинкой с Нелюдимом — те отставали, теряя надежду на спасение.
— Бросить! — крикнул Нелюдим во всю глотку, потому что грохот деревянных ног, стонущий рев улицы закладывали уши. — Бросить!
Иного уже не оставалось: громада колченогих великанов накатывалась неудержимым валом — затопчут все на своем пути, не испытывая ни малейших укоров совести. Не далеко от Цветной площади беглецы бросили ушат с помоями, Золотинка прянула вбок, а юноша рванул было к площади, но, оглянувшись на беспомощную Золотинку, остановился. Он едва успел прижаться к стене, как нахлынуло с ужасающим деревянным грохотом все колченогое стадо.
Уставленную поперек дороги жердь бегуны переступали как-то мудрено, боком, возник затор, затрещали конечности. Ходульники стремились обойти жердь, притерши Золотинку к дому, задевали ее палками, но каким-то счастьем удерживались от падения, а, вырвавшись на простор, устремлялись вперед с обновленной прытью.
Казалось, угроза миновала и можно перевести дух: перед препятствием мешкали последние бегуны; неловкие и неудачливые, они потеряли надежду на победу в состязании и могли бы умерить пыл в пользу разумной осмотрительности — не тут-то было. Золотинка отделилась от стены, когда…
