— Оно, конечно, так, но вдруг возвращаться домой мы будем по воздуху? — заявил Кроулер.
Сержант вовсе не собирался оспаривать приказ командира, просто позволил себе дружескую шутку. Порой он виртуозно исполнял роль шута. Однако шутка эта была встречена солдатами с великим энтузиазмом.
— Но, возможно, и своим ходом, — отрезвил всех Рихтер.
"Интересно, импровизация это или расхожий трюк”, — подумал Сэндоу. Но что бы то ни было, сработано великолепно: один взбадривал людей, другой же усмирял буйство веселья, но ровно настолько, чтобы слегка отрезвить солдат и вернуть им необходимую меру осмотрительности.
— В любом случае, — холодно продолжал Рихтер, — два фунта, и ни камушком больше! Также советую вам обождать со “сбором урожая”, покуда мы не доберемся до того сказочного места, про которое говорили птицы. Там камни могут быть куда более ценными.
Солдаты тотчас же принялись опустошать ранцы и карманы, и вскоре отряд снова шел вперед, правда, куда быстрее и веселее.
Заросли, обступавшие людей, пестрели яркими и сочными цветными пятнами — так на обрыве после оползня обнажаются золотые жилы или залежи угля. Друзы драгоценных кристаллов сверкали, солнечный свет дробился в них на мириады частиц, отбрасывая то ярко-янтарные, словно драгоценные шелка, сполохи, то алые, словно свежая кровь... А вот синева, сродни загадочным морским глубинам... Вот небесная лазурь... В гранях кристаллов отражались лица солдат, причудливо дробясь на тысячи — нет, миллионы крошечных отражений... Кристаллы, холодные на ощупь, на ладонях играли и переливались разноцветными лучиками, отраженными гладкой поверхностью. Если постучать ногтем по поверхности, кристаллы пели, словно малиновые колокольчики. Но королевой всего этого буйства цветов оставалась сочная зелень джунглей, не пораженных еще диковинной кристальной болезнью...
— Теперь уже скоро, — сказал Даборот, оборачиваясь к Потрясателю. И широкое лицо его расплылось в улыбке.
— Скоро, — согласился Сэндоу.
"...Собственно, что скоро? Что вообще происходит, куда все мы идем, словно сомнамбулы?.."
Наконец отряд вошел в невиданный кристаллический лес, про который рассказывали крикуны. Постепенно живых растений вокруг становилось все меньше — и вот их не стало вовсе. Здесь вообще не было ничего живого. Всюду — ослепительная игра красок. Всюду — бесчисленные отражения изумленных солдатских лиц. Всюду несметные богатства...
Огромные пальмы тянулись ввысь во всем великолепии царственной красоты, сверкая миллиардами крошечных граней. Перистые их листья, нежнейшие и тонкие, состояли тем не менее из сверкающих кристаллов. Солнце пронизывало их насквозь, отбрасывая на землю радужные отблески, и людям чудилось, будто они внезапно попали под своды величественного собора с самыми большими в мире цветными витражами. А где-то там, над верхушками деревьев, выл ветер и хлестал дождь, под натиском которых чудесные кристаллы разбивались, осыпаясь вниз алмазной пылью. Но тут, под сенью дивной чащи, они оставались нетронутыми, и людям вскоре захотелось зажмуриться от невыносимого блеска...
