Ему казалось, что он слышит, как пауки хлынули в офис, тяжело ударяя в деревянную дверь туалетной комнаты.
Себастьян несколько раз осмотрел туалет. Наконец он заметил вентиляционную решетку с оторванной сеткой. Отверстие за нею было достаточно широким, чтобы он мог в него протиснуться, пригнувшись. Перепуганный, он просунул пальцы в широкие ячейки сетки и напряг каждый мускул своих мощных бицепсов. Сетка треснула и неожиданно оторвалась. Он упал на пол вместе с нею.
"Торопись, - думал он. - Дженни и Пертос и Руди и Бен придут, чтобы утащить тебя в камеру, в которой нет окон!"
В шахте было темно. Тут повсюду могли шнырять пауки. Он все же решил рискнуть, ведь о тех пауках которые были сзади, он зналточно.
Себастьян ощупью пробрался мимо вращающихся лопастей вентилятора, втягивающего воздух, ухитрившись проскользнуть в нескольких дюймах от них. Он тщательно осмотрелся и обнаружил тоннель, идущий вправо и влево. Он выбрал правое ответвление и корчась заполз в него.
Теперь ему пришлось лечь на живот, поскольку труба здесь была уже недостаточно высокой, чтобы он мог пробираться пригнувшись. Он ободрал пальцы о швы в местах сварки, и в скором времени его штаны порвались на коленях. Но он был так же равнодушен к ранам, которые получала его плоть, как и к дырам на одежде. Единственное, что его волновало - это бегство.
Впереди показался тусклый свет. Он пополз еще быстрее и наконец добрался до того места, где шахта делала поворот. Когда Себастьян просунул в изгиб трубы свою голову и плечи, то обнаружил, что свет исходит от факела, который лежит на полу. Свет падал прямо на человеческую голову, которая была отделена от туловища прямо у основания черепа. Лицо головы покрывала смертельная бледность. Только на лохмотьях кожи, которыми оканчивалась шея, сохранились следы крови. Глаза головы закатились, только полоски болезненно-желтых белков виднелись из-под век. Разинутый рот был дряблым и безжизненным. Глубже виднелись ухоженные зубы.
Это была голова водителя, которую куклы уберегли от веса грузового фургона. Но Себастьян не мог знать этого. Они выбрили волосы на голове, соорудив ей вдовий козырек, и эти волосы теперь лежали мертвой белой грудой. Это была единственная здравая мысль, которая пришла в голову Себастьяну.
- Пертос, - прошептал он. И тут, в слабом свете, черты водителя, измененные космологией и состарившиеся, по-настоящему стали походить на черты кукольного мастера.
