- Не будет.., представления, - отозвался он.
Она ненадолго задумалась, как будто совсем не удивилась.
- Ну все равно ты можешь оживить их. Они ведь тоже имеют право на жизнь, понимаешь. Не меньше, чем ты.
- Нет.
- Почему?
- Нет.
- Ну должнаже у тебя быть какая-то причина! У людей на все есть какая-нибудьпричина!
- Пауки, - сказал он ей, хотя сам не знал точно, что имеет в виду.
- Пауки?
Больше он ничего не сказал, просто продолжал ехать, смотреть на снег и надеяться, что она об этом забудет. Его пугала перспектива иметь сразу несколько живых кукол. Ни он, ни Битти Белина не жили теперь своей обычной жизнью, не следовали предназначенному для них сценарию. Они оба нарушили сценарий. Одного этого было достаточно, чтобы прийти в замешательство. Если их окажется с десяток и каждый начнет делать, что хочет, а не то, что ему положено, замешательство быстро перерастет в хаос.
- Так ты сделаешь их? Пожалуйста! Мне так хочется.
Он не ответил. Через некоторое время она сказала:
- Ты убил Пертоса.
- Ты этого хотела.
- Но убил его именно ты. Как ты это сделал? Из пистолета? Нет, я думаю, ты воспользовался каким-то более зверским орудием - ножом или дубиной. Верно? А что ты сделал с трупом?
- Замолчи.
- Знаешь, я могу донести на тебя. Могу заложить, чтобы полиция тебя арестовала.
В его сознании возникла маленькая камера с холодными каменными стенами и дощатыми нарами вместо кровати. Он был прикован цепью к стене, и каждый час они приходили бить его, как поступали со всеми глупыми парнями, которых нужно было убрать из жизни.
- Не надо, - попросил он.
- Пожалуй, именно так я и сделаю при первой же возможности. Как только мы кого-нибудь встретим, все расскажу.
Он потянулся к ней. Она ударила его по руке, одна из ран, нанесенных Вольфом, открылась, кончиков пальцев закапала кровь, пачкая ее белое платье.
- Они засадят тебя, - сказала она. На этот раз Себастьян ударил ее наотмашь. Белина свалилась со своего трона и шлепнулась на пол между сиденьем и панелью приборов. Она так долго не шевелилась, что он уже начал думать, не умерла ли она. Он остановил грузовик и склонился над ней, смущенный и взволнованный. Сердце у нее билось. Она дышала. Себастьян осторожно поднял ее и положил на сиденье. И поехал дальше.
Когда сознание снова вернулось к ней, Белина попыталась сесть повыше. Она взобралась на кучу сложенных одеял и больше двух часов кряду смотрела на падающий снег. И хотя он не раз делал попытки завести беседу, Белина не сказала ему ни слова. Когда она наконец заговорила, в ее голосе слышалась злость, а крошечное личико покраснело и сморщилось.
