— Немедля распорядитесь, — одобрил князь. — Еще одно слово… Какие силы предполагаете вы выделить в ядро?
Зенкевич ответил без запинки:
— Преображенский с Миллионной, Измайловский, Семеновский, Павловский полки, Гвардейский экипаж… А главное… у меня есть еще мысль о сводном офицерском ударном батальоне. Такая отборная часть сразу же сплотила бы своим духом и примером солдатские части.
— Вот это блестящая, действительно, мысль, — медленно проговорил Михаил. — Но откуда вы предполагаете взять офицеров?
— Военная академия, — весело сказал генерал. — Несколько сот офицеров, которым полезно на пару дней оторваться от книжек и пополировать себе кровь.
Михаил обернулся к Беляеву:
— Завтра же с утра озаботьтесь снестись с начальником Академии генералом Петерсом.
В распахнувшейся двери стал адъютант:
— Ваше императорское высочество просят к прямому проводу. Из Ставки.
Михаил встал.
— Я телеграфировал сегодня его величеству. Это, очевидно, ответ.
Он вышел. Беляев с протянутой для пожатия рукой направился к Зенкевичу. За ним потянулись и остальные.
— Поздравляю. Ваша карьера сделана. Генерал-адъютантские вензеля обеспечены.
Кто-то засмеялся тихим смехом. И еще тише спросил:
— А какие именно вензеля? Николая II или Михаила II? Вы не знаете, о чем телеграфировал Михаил Александрович?
— О том же, о чем телеграфировал уже дважды председатель Государственной думы, — ответил Беляев. — О необходимости назначить новое правительство во главе с лицом, пользующимся доверием страны. Вы читали родзянковскую телеграмму? Она войдет в учебники истории: Державин не написал бы торжественней.
Он продекламировал, отбивая ногой такт:
— "Всякое промедление смерти подобно. Молю бога, чтобы в этот час ответственность не пала на венценосца. Настал последний час, когда решается судьба родины и династии".
— А государь? — настороженно спросил Зенкевич.
Беляев рассмеялся:
— Мне говорила сегодня княгиня Кугушева, — она разговаривала по прямому проводу с Фредериксом, министром двора. Император сказал Фредериксу: "Опять этот толстяк Родзянко мне написал всякий вздор, на который я ему не буду даже отвечать". Его величество, как всегда, прав: завтра генерал Зенкевич покончит эту… пролетарскую свистопляску. Впрочем, косвенный ответ есть: Государственная дума распущена. Сегодня в ночь будет опубликован указ.
Дверь открылась опять. Уже?
Великий князь был хмур и взволнован.
— Ваша задача значительно облегчается, Зенкевич, — сказал он, подходя к столу и беря фуражку. — Из Ставки выехал в Петроград генерал Иванов, Николай Иудович, с чрезвычайными полномочиями — в том роде, как в девятьсот шестом, когда он усмирял Кронштадт. С ним идут эшелоны георгиевцев. Следом направлена дивизия особо прочных войск. Генерал Алексеев лично говорил с командующими Северным и Западным фронтами о посылке двух бригад отборной конницы на подавление мятежа. В сущности, нам остается продержаться, стало быть, только один день.
