В этот вечер Виктория надела то самое платье из белого атласа, в котором она была в день, когда Камберленд сделал ей предложение. Этот наряд немного раздражал ее своей вычурностью: украшавшие его розовые розы с бледно-зелеными листочками выглядели слишком помпезно, и Виктория напоминала себе в нем разодетую фарфоровую куклу. Но на этом платье настоял Джонатан. Он заявил, что именно так должна выглядеть благопристойная юная наивная девушка. Викторию так и подбивало ввернуть, что она отнюдь не чувствует себя таковой, но, как обычно, промолчала, опасаясь новой ссоры.
Слова Джонатана о том, что некоторые из его друзей советовали ему расторгнуть помолвку, повергли Викторию в шок. Каким-то чудом ей удалось скрыть свой испуг от жениха, но сама она долго не могла оправиться от этого неприятного известия.
Не проходило и дня, чтобы она не корила себя за неосмотрительность, едва не стоившую ей благополучия целой жизни. Как она могла до такой степени увлечься Редьярдом Шарпом, что забыла об осторожности? Ведь она даже толком не знала этого человека до свидания в парке. И это свидание… Отправиться на него было настоящим безумием. А если бы их кто-нибудь заметил? Светские сплетники быстро связали бы концы с концами. И тогда ей было бы предъявлено обвинение в страшном преступлении против общественной морали – увлечении человеком без репутации, незаконнорожденным отщепенцем, презираемым людьми ее круга. Ибо в глазах лондонских аристократов симпатия к Редьярду Шарпу считалась чем-то постыдным и недопустимым.
И все же иногда Виктория испытывала чувство острого сожаления при мысли, что больше никогда не увидится с Редом наедине, не сможет коснуться его, поцеловать… Но, как только эти опасные мысли приходили ей в голову, она старательно гнала их прочь. С самого начала было очевидно, что у нее не может быть ничего общего с этим человеком. Просто с ней случилось то, что иногда случалось и с другими чересчур впечатлительными дамами ее круга – она подпала под мощное, неотразимое обаяние Редьярда Шарпа. Ей следовало сразу держаться от него подальше, а не разжигать свой интерес к нему. Она допустила серьезную ошибку, но, к счастью, ее оказалось не поздно исправить. Чем она, собственно, и занялась с момента возвращения жениха.
Словом, накануне бала в особняке герцога Кларенса Виктория чувствовала себя почти спокойной. Во всяком случае, достаточно уверенной в себе, чтобы не допустить новых ошибок и просчетов.
