Она и сама догадывалась, но разыгрывала из себя святую невинность, не желая выказывать свое ликование - даже перед верным прислужником.
Но и Мирза Салман был тертый калач. Испросив разрешения, начал:
-Достопочтенная ханум! Тому назад несколько дней толика племен чуть было не привела к власти Гейдара Мирзу. Прошла ещё пара дней. Госпоже известно, что афшары, гаджары, румийцы терпеть не могут его. Потому его... гм... прикончили вооруженные нукеры в собственном казвинском доме. Большинство о нем и слышать не хотело...
"Шахине без пяти минут" не терпелось услышать вожделенную новость. Посетитель уловил это нетерпение.
-Бейим! Третьего дня вожди племен собрались на гурултай. И все в один голос остановили выбор на шахзаде Мохаммеде. Приняли решение. Я счел своим долгом сообщить вам и Худабенде эту весть... о которой пока никто, кроме гурултайцев, не знает...
"Ах ты плут!.. Если никто, кроме тюркских эмиров на гурултае, не знает, ты-то откуда пронюхал? Ты ведь не тюрок, не эмир, не вождь племени!"
Мирза Салман же продолжал льстивые излияния:
-Госпожа моя, я как верный нукер вашего очага, внедрил своих осведомителей...
Хейраниса-бейим поднялась, пытаясь скрыть радость. Тотчас же вскочил и Мирза Салман.
-Пойдем, Мирза, поздравим нашего шаха. Вдвоем. Поглядим, чем тебя одарят за добрую весть. Моя награда - с этого дня ты мой личный визирь.
Мирза Салман, независимо от предстоящей награды, добился главной цели. И ничто - ни титулы, ни дары - не могли его столь возрадовать. Он-то знал, в чьих руках окажутся бразды правления. Быть визирем у главной жены венценосца, такой, как Хейраниса-бейим, означало иметь неимоверную власть.
-Как изволите, о радость правоверных! Я уже вознагражден сполна. И кроме этого...
Новоиспеченный визирь, покорно следуя за госпожой, наклонившись, поцеловал край её платка, свисавшего до колен.
... Шахзаде Мохаммед творил молитву. Разумеется, полагалось повременить, пока он не окончит намаз и не соизволит обратить на них внимание. Худабенда совершал намаз с особым усердием и тщанием. Вошедшие упустили время намаза, как говорится, "не углядели овцу, ставшую добычей волка". Их мысли занимало отнюдь не служение Всевышнему. Все чувства захлестнула неописуемая радость. Бейим даже в сердцах подосадовала, что муж творит намаз именно в это время, в этот час, когда вершится судьба... Мало ему ночных радений. И теперь терпи, пока он докончит. "Горе молящимся, которые о молитве своей небрегут..." "Когда придет помощь Аллаха и победа..."1. Ещё три рукета осталось...
